Ты действительно сожалеешь?

Есть вероятность, что ты вновь кому-нибудь навредишь?

Что сделало тебя таким?

Я хочу услышать ответы на эти вопросы. Сама я не решусь их задать, однако надеюсь, что осмелится кто-нибудь другой.

Вместо этого какая-то девчонка выкрикивает:

– Суд пересмотрит твое дело?

Джейк опускает взгляд:

– Я предпочитаю об этом не думать. От меня ничего не зависит. Я просто пытаюсь жить достойно здесь и сейчас.

Вглядываясь в его лицо, я мысленно прошу: пусть это будет правдой.

Вместе с доброй половиной одноклассниц одно время я с ума сходила по Джейку Риордану. Когда я поступила в «Бэйвью-Хай», он перешел в одиннадцатый класс и они с Эдди уже считались самой крутой школьной парочкой. Я не раз наблюдала, как эти двое царственно плывут по коридорам, и восхищалась, насколько взросло и сногсшибательно они выглядят. Стыдно признаться, но когда они расстались после гибели Саймона Келлехера, я первым делом подумала: возможно, теперь у меня есть шанс сойтись с Джейком? Я даже не представляла, каково приходится Эдди и на что способен ее бывший. Он мастерски прятал свою темную сторону. Как и многие другие люди.

Я понимаю, что Эдди сейчас тяжело. Поговорить бы с ней об этом – поговорить по-настоящему, а не бубнить всякий раз пустые слова поддержки. Вот только не могу. В апреле я сама обрубила все концы, и теперь единственная, кому я могу открыться, – моя старшая сестра Эмма. Которая две недели назад – сразу после выпускного – переехала к нашей тете в Северную Каролину, и если учесть, как часто мои сообщения остаются без ответа, с тем же успехом могла улететь на Луну.

Что сделано, то сделано, сказала она перед отъездом. У нас были причины так поступить.

– Прости, прости, пожалуйста, что так опоздала! И спасибо, спасибо тебе огромное! – сбивчиво выпаливаю я, как только, запыхавшись, подбегаю к Иви – одной из новых официанток в кафе «Контиго».

Она у кассы – выдает заказ навынос. Я попросила ее прикрыть меня в начале смены, заранее зная, что не успею вернуться из Истленда вовремя, но таких пробок не ожидала. В итоге я опоздала на час с лишним. Иви торчит в кафе с самого открытия – с десяти утра, так что имеет полное право негодовать.

Как ни странно, она весело мне улыбается. Если когда-нибудь Иви научится разливать свой неизменно позитивный настрой по бутылкам, я стану ее постоянным покупателем.

– Не парься, Фиби, – бросает она, протягивая бумажный пакет одному из наших завсегдатаев. – Я же говорила, что можешь не спешить.

– У врача была жуткая очередь, – бормочу я, извлекая из-под стойки фартук и завязывая тесемки на талии. Затем достаю из кармана резинку и кое-как стягиваю волосы в хвост. Отдельные пряди выбиваются, ну да ладно. Главное – скорость. – Все, я готова. Можешь идти.

– Спокойно, Фиби. Сперва что-нибудь выпей. Ну или к зеркалу наведайся, прежде чем идти к посетителям с таким гнездом на голове, – с ухмылкой советует Иви, накручивая на палец кончик выкрашенной в платиновый блонд косы.

– Что-что? – переспрашиваю я.

Тут из кухни выходит Луис Сантос – бойфренд Мейв – и, отсмеявшись, комментирует:

– Зачетный рог!

– Боже, – выдыхаю я, уловив свое отражение в зеркале на дальней стене. Каким-то образом я превратила себя в чокнутого единорога! Я стаскиваю резинку, поморщившись оттого, что выдрала несколько волосков, и падаю в кресло за стойкой. – Я ходячая катастрофа. Твоя мама, наверное, злится, что я опять опоздала?

– Ее тут нет. Только Па, – отвечает Луис, и я с облегчением выдыхаю: его родители нравятся мне одинаково, но как босс мистер Сантос куда лояльнее жены.