Однако до поры мы с проблемами справлялись. Гаэль и Уилкинс стряхнули “хвост”, мы без помех встретились в отеле “Риц”, но останавливаться там не стали – слишком уж на виду. Да и вообще, по зрелом размышлении было решено (мной в основном) в столице не задерживаться.

Для того же, чтобы не терять время и перспективную линию расследования, я поручил Гаэли разведать обстановку в офисе CIL. Она поупрямилась немного, но больше для вида.

Тут, правда, вышла небольшая загвоздка: для того чтобы переправиться с северного континента на южный, требовалось заказывать флаер (ну не лететь же, в самом деле, рейсовым транспортом!), и это стоило немалых денег. Такой суммы наличностью у меня не было – ее вообще осталось негусто после закупки новой одежды и снаряжения, а кредитками я пользоваться боялся – как своими собственными, так и товарищей. Если номера наших карточек были властям известны, то выследить нас им не составило бы никакого труда.

Выход из положения нашла Гаэль. Как выяснилось, у нее были знакомые в одном из местных издательств; то ли она вместе с кем‑то училась, то ли еще что, но этот неизвестный благодетель по ее просьбе все отлично устроил. Издательство наняло нам корабль под одно заверение в том, что Гаэль потом все оплатит. В результате уже через восемь часов после посадки “Пелинора” мы с Уилкинсом покинули Сван‑Сити, направляясь на юг, а Гаэль осталась разбираться там. Мы условились встретиться вновь на прежнем месте, в отеле “Риц”, через двое суток: десять часов лета в одну сторону, десять – обратно, и больше суток на месте: я посчитал, что этого будет достаточно‑Достаточно, но не слишком много – тут Уилкинс был прав, и тем не менее, выйдя из скоростного лифта на выложенную плитами мостовую, я опять остановился, глазея по сторонам. Все‑таки силен был контраст, к нему надо было привыкнуть. Сван‑Сити тоже был спрятан внутри горы, но там это совсем не чувствовалось: искусственное топографическое небо, освещение, удачно имитирующее дневное, свежий кондиционированный воздух – чем не открытая поверхность планеты? Но университет, не оборудованный столь комфортабельно, еще сверху показался мне немного сказочным, нереальным, теперь же, внизу, это ощущение усилилось. Вроде улица как улица: дома, магазины, конторы какие‑то – с одной стороны, а с другой – базальтовая скала, отвесно уходящая ввысь и теряющаяся в черном провале над головой. И воздух – свежий, нормальный, но чуть горьковатый, едва отдающий затхлостью. Где‑то когда‑то я читал, что одним из излюбленных персонажей людского фольклора был народец, живший под землей или в пещерах, вырубленных в теле гор. Звались они то ли гномы, то ли дворфы… И вот, оказавшись на улице этого подгорного города, я уже почти ожидал увидеть каких‑нибудь сверхъестественных существ, разгуливающих по его улицам. Но нет – люди были как люди, такие же, как везде. Разве что здесь, в одном из самых прославленных учебных центров Галактики, можно было встретить представителя любой человеческой расы, в отличие, скажем, от Новой Калифорнии, которая была заселена преимущественно потомками выходцев с северной части Западного континента Земли.

– Что теперь? – В голосе Уилкинса сквозило плохо скрытое раздражение, и он намеренно пялился в одну точку, каковой была вывеска бара на противоположной от нас стороне улицы.

– Надо сориентироваться на местности, – глубокомысленно заявил я. – Адрес Бренна у нас есть, но соваться туда нахрапом…

– Согласен, – перебил меня Уилкинс. – Но может, зайти куда‑нибудь? Можно бы и горло промочить после холодной ванны, которую тут называют погодой. Там и сориентируемся.

– Можно, – кивнул я, и мы без дальнейших обсуждений пересекли проезжую часть (движение на Денебе было, разумеется, наземным).

Бар оказался небольшим, без каких‑либо изысков и с минимумом посетителей, что не удивляло – была середина дня.