Они находились внутри огромной каменной трубы, открытой сверху; оттуда струились яркие солнечные лучи, освещая гладко отполированные гранитные стены и прилепившееся к ним кольцо балкона. Напротив, на другой стороне, а также по всей его окружности, виднелись темные квадраты ходов, ведущих к внешней террасе, оглянувшись, странник заметил, что в тоннеле, которым они пришли сюда, свет тоже погас.

Больше всего это напоминает жерло мортиры, нацеленной в зенит, подумал он. Чудовищной мортиры: внутренний диаметр этой трубы составлял не менее четырехсот ярдов.

– Килата сия, – не оборачиваясь, произнесла Саринома. – Иди сюда!

Он подошел к высоченным перилам, склонил голову и взглянул вниз. Сравнительно с шириной, каменный колодец казался неглубоким, оканчиваясь где‑то в ста – ста двадцати фугах от балкона, дно его сверкало чистым серебром. Блейд не сразу понял, что видит не плоский диск, а торец огромного цилиндра; потом ему бросилась в глаза темная канавка, обегавшая его по окружности, у самой стены, и изображение сразу как бы обрело глубину и объем.

Итак, перед ним был корабль пришельцев, та самая сверкающая башня, подобная стволу франного дерева, некогда спустившаяся в пламени и громе на землю древней Хайры, как повествовали легенды северян. Вероятно, перед исходом на юг последние из оставшихся в живых селгов запрятали свой звездолет в этот огромный каменный колодец, либо его проплавили прямо при посадке… Интересно, мелькнуло в голове у Блейда, какой же он длины? При диаметре в четыреста ярдов это могла быть и миля, и две, и три… Грандиозное, невероятное сооружение!

Но Сариному размеры корабля явно не интересовали.

– Посмотри, – сказала она, вытягивая руку гибким изящным движением, – вход открыт!

Действительно, в торце цилиндра зияло круглое отверстие, куда спокойно прошла бы нефтеналивная железнодорожная цистерна. Блейд удивленно покачал головой.

– И ни следа охраны или защиты! Любой, кто заберется в эти горы, может попасть сюда и слезть вниз по веревке! Странная непредусмотрительность!

Сари покачала головой.

– Там есть и охрана, и защита, милый… Приглядись! Видишь, поверхность словно окутана розоватым маревом…

Теперь странник тоже заметил его – едва заметное свечение, розовый туман, дымку, что клубилась над серебристым диском. Кажется, она текла по кругу, вращаясь медленно и плавно, как водоворот; не то газ, не то – силовое поле, прикрывавшее огромный корабль.

Дракула вдруг забеспокоился.

«Серое, – предупредил он. – Серое внизу! Опасно!»

Серое в его терминологии означало нечто индифферентное, не питающее злобных намерений, однако предупреждением насчет опасности не стоило пренебрегать: ата был очень чувствителен к подобным вещам.

– Дракуле не нравится эта розовая штука, – сказал Блейд, коснувшись плеча своей возлюбленной. Та улыбнулась.

– Мне ничего не грозит. Дик. Я спущусь туда в силовом коконе.

– Ты не… – он хотел сказать, что не отпустит ее без охраны, но Сари быстро прикрыла его губы ладошкой.

– Мне действительно ничего не грозит, лайо, но у нас только один палустар. Когда я вернусь, наступит твоя очередь прогуляться. Кам?

– Кам. Хорошо! Но я не привык пропускать женщин вперед в опасных местах…

Вместо ответа она вновь улыбнулась и провела рукой вдоль пояса. Вспыхнул и померк свет; странник почувствовал, как кожу его кольнули крохотные иголочки, и каждый волосок на теле словно бы встал дыбом. Отступив на пару шагов, он тревожно оглядел Сариному, окутанную голубоватым сиянием: на розовых ее губах по‑прежнему играла улыбка, а глаза говорили – не беспокойся.

По‑видимому, ее защитный экран был очень мощным и предназначенным не только для отражения внешних объектов, ибо Сари вдруг медленно поднялась в воздух.