Под ним, в сорока ярдах внизу, клубился едва заметный розовый туман. Почти зримо страннику представилось, как он опустится туда, окутанный коконом силового экрана, проскользнет в люк, выключит защиту… Нет, сначала он все‑таки прогуляется по этому кораблю, полюбопытствует, посмотрит и выберет место, где можно было бы оставить свое тело, словно изношенную одежду… Жаль, что Блейд‑младший, его второе "я", не увидит этого! Ну что ж, эти последние воспоминания будут принадлежать только ему одному…

Он вновь задумчиво посмотрел вниз, на серебристый диск и розовый прозрачный Мальстрем, свивавший над ним свои кольца. Как там сказала Саринома? Ментальное поле? Среда, в которой засыпаешь, чтобы не проснуться? Вот великолепное решение проблемы! Его тело, рожденное на Земле, упокоится в Айдене, в другом мире, в гигантском саркофаге, преодолевшем межзвездную бездну… Что может быть лучше – если вспомнить к тому же, что душа его не отправится в вечное странствие, а будет жить, облеченная юной плотью…

Когда он вновь посетит Лондон, Джеку Хейджу придется как‑то объяснить своему персоналу и прочим заинтересованным лицам, почему Ричард Блейд, шеф отдела МИ6А и глава проекта «Измерение Икс», вдруг 186 помолодел на тридцать лет… Могут возникнуть сложности… Впрочем, старый Дж., как и Джордж О'Флешнаган, которому тоже пришлось обзавестись новым телом, в курсе; в случае чего, они удостоверят его личность… Сложнее с Асти… Сумеет ли он убедить дочь, что молодой человек, старше ее едва ли на десять лет, – прежний дадди Дик? Ну, ничего, подумал он, Асти – умная девочка и сможет разглядеть под новой плотью прежнюю душу.

С этой мыслью Ричард Блейд включил палустар и, окутанный голубым сиянием, взмыл над серебристым парапетом. Потом он начал медленно опускаться вниз, к темному проему люка. Он улыбался.

Глава 11. Завершение

Айд‑эн‑Тагра, конец месяца Жатвы

(начало августа по земному времени)

"…и еще сообщаю тебе, брат мой Эльс, что все мы здоровы, бодры духом и телом и пребываем в полном благополучии – кроме дочери Альса. Когда дошли до нас слухи, что ты, превратившись необъяснимым образом из Арраха, сына Асруда, в Арраха, сына Асринда, сочетался браком с достойной Лидор, дочь Альса сильно опечалилась, три дня плакала и молилась Семи Ветрам. Но девичьи слезы – что вода, потом сердце у нее остыло, и она поняла, что не судьба вам быть вместе.

Надо сказать, мы были сильно поражены, когда воины из Дома Патар, повстречавшие в северных лесах твоего шестинога, привели его к нам, вместе с твоим оружием, сумками, набитыми всякими непонятными вещами, и удивительным черным зверьком, который умеет говорить внутри головы. Вначале я не мог поверить их россказням, что этот маленький хвостатый черныш подъехал к ним на тароте, протягивая свиток, на котором стояло мое имя. Я думал, что это шутка – парни клана Патар мастаки в таких делах, – и уже велел подать хлыст потяжелее, чтобы научить этих молодцов почтению к старшим. Но тут зверек, сидевший у Тарна на шее, перескочил мне прямо на плечо и начал тереться о щеку… А потом он заговорил, и хотя никто не услышал ни звука, поняли его все – и мой почтенный родитель, и жена, и дети, и домочадцы. Тут я забыл про хлыст и приказал вынести гостям пива…

Теперь же я, во второй день Месяца Жатвы, посылаю на прибывшем из Тагры плоту твоего зверька, твоего тарота и все твое имущество – фран, арбалет, вязанку стрел, два меча, кинжал и сумки с непонятными вещами, а также наши подарки. Отвезут их два верных человека, пожелавших служить в твоем отряде, но ты все проверь по описи. Хайриты наши честны и прямы, как ствол франного дерева, но вдруг за чем не доглядят – а уж рыжие ваши имперцы известные воры, тут же приберут, что плохо лежит Так что ты все‑таки проверь, братец…"

Усмехнувшись, Ричард Блейд аккуратно сложил пергамент, бросив его на стопку исписанных листков.