– Да, пять.

Гарри выбирается из объятий Грейси и раздраженно выпячивает свою маленькую грудь, но больше ничего не говорит. Ему и не нужно. Теперь, когда все собрались, он хочет убедиться, что цифра не увеличится. Я, Джордж, Бен, Грег и Уильям встаем и приподнимаем штанины, чтобы показать носки. Хотя мне и не нужно ничего доказывать, ведь мой сын знает, что может положиться на отца, но я все равно встаю. Кроме того, я обожаю его сосредоточенное лицо, когда он делает это.

Я чувствую, как Уильям косится на меня. Смотрю на него в ответ, хотя знаю, что мне не понравится то, что я увижу. У него будет очень усталое выражение лица.

– Он ребенок. Не спорь с ним, – шепчу, не обращая внимания на сардонический смешок Уильяма. Знаю, о чем он думает. Он считает, что это причуда никак не связана с тем, что Гарри еще мал. Просто дело в том, что я его отец. – Это всего лишь носки, – уверяю я.

Мой маленький мужчина медленно осматривает нас и поджимает губы, словно готовясь к худшему. Он уверен, что Уильям, Грег, Бен и я не подведем его, но старый Джордж…

– Отличный выбор, Джордж! – произносит Гарри, опускаясь на колени, чтобы рассмотреть поближе.

Я буквально слышу, как грудь Джорджа вздымается от гордости.

– Спасибо, Гарри. Бабушка Жозефина следит за мной.

Кажется, мое облегчение осязаемо, так же как и Уильяма. Мы оба смотрим на лодыжки Джорджа. Он надел пару темно синих шерстяных носков. Страшные, конечно, но одинаковые, так что проходят тест. Жозефина гордо улыбается, и я мысленно благодарю ее за то, что она взяла все под свой контроль. Потому что Гарри заставил бы Джорджа снять носки, а обнаженные ноги старика – не самое приятное зрелище. Я вздрагиваю.

– Мило? – вполголоса интересуется Уильям, тыча в меня локтем. – У нас значит с тобой шелк, а ужасные носки Джорджа получают похвалу?

Я хихикаю и опускаю штанину. Осмотр закончен. Наблюдаю, как Гарри подбегает к дедушке.

– Дедушка, а можно мне теперь подарок?

Уильям смотрит на Грейси, спрашивая разрешения. Та кивает. Он делает шаг назад и садится, устраивая Гарри рядом. Тот уже пытается отобрать пакет.

– Эй! – ругается Уильям, отдергивая пакет и бросая на внука предостерегающий взгляд. – Куда делись твои манеры?

– Прости, деда.

– Вот так лучше. Знаешь, в этом мире есть только один человек, которого я позволю бабушке любить больше, чем себя.

– Я, – без промедления заявляет Гарри, – но в действительности у тебя нет выбора.

Я ничего не могу с собой поделать, разражаюсь смехом, к большому неудовольствию Уильяма, держась за живот и вытирая мгновенно намокшие глаза.

– Извини, – смеюсь я, понимая, что нужно успокоиться, прежде чем он замахнется на меня.

– Клянусь, это выводит меня из себя, – ворчит Уильям, в отчаянии качая головой и уворачиваясь от руки Грейси, когда та собирается хлопнуть его по плечу.

– Эй!

– Ну! – спорит он, ласково похлопывая Гарри по щеке. – Как это возможно?

– Он само совершенство. – Вытираю мокрой тряпкой грязные пальчики Гарри.

– Спасибо, папочка.

– Всегда пожалуйста. – Мне хочется стиснуть его в объятиях. – Нам нужно идти.

– Дай мне посмотреть, что там, – просит он, роясь в подарочном пакете. Мы все знаем, что внутри.

– Смотри!

Он уже забыл про носки, переживания стали неважными. Мне кажется, я не найду разумного способа исправить это.

– Ух ты! – Мне становится интересно, и я тоже рассматриваю пару. – Очень умно.

– На них нарисованы лошадки.