— Майкл здесь, — шепотом предупредила ее мать, когда Рейчел переступила порог.

Со двора доносился звонкий смех племянниц, которые, очевидно, затеяли шумную игру. Выглянув в окно, Рейчел увидела, что Тильда играет с ними в бадминтон.

— Девочки знают?

Элизабет покачала головой:

— Тильда увела их. Я думаю, он приехал за Бекки.

— А что она решила? — Рейчел открыла холодильник и достала один из маленьких пакетиков с апельсиновым соком. Его покупали для девочек, но вскоре сок полюбился всем домочадцам. Рейчел проткнула пакетик соломинкой и с наслаждением глотнула прохладного напитка.

— Не знаю. — Элизабет пожала плечами. — Вот уже час, как они сидят, закрывшись в библиотеке, и я ни звука не могу уловить. Я специально нахожусь поблизости — на случай если вдруг Бекки понадобится моя помощь. Она ведь такая ранимая, ты же знаешь. Я лишь надеюсь, что Майкл образумился. И, если это так, Бекки наверняка простит его.

Рейчел скорчила гримасу, выражая сомнение, и сделала еще глоток.

— Поднимусь наверх — переоденусь и поздороваюсь с папой. Крикни, если я понадоблюсь.

Элизабет кивнула.

— Да, кстати, вчера вечером звонил Роб, уже после того как ты легла. Я его попросила перезвонить сегодня. И еще Бен звонил из магазина.

Рейчел, уже в дверях, помялась в нерешительности и спросила:

— Больше никто не звонил?

Мать покачала головой:

— Нет.

Вспомнив об особом отношении Элизабет к звонкам Джонни, Рейчел в упор посмотрела на мать:

— Ты уверена?

— Конечно.

— Вчера Джонни Харрис встретил меня у школы. Он сказал, что несколько раз пытался дозвониться мне, но ты все время отвечала, что меня нет дома.

— Если я так говорила, значит, так оно и было, — не сдавалась Элизабет.

— Ты даже не соизволила сказать мне о том, что он звонил, мама.

— Наверное, я забыла. Ты же знаешь, меня иногда подводит память. Особенно в последнее время, когда сразу столько всего навалилось. Странно, что я вообще еще что-то помню. — Элизабет беспомощно развела руками, но Рейчел, слишком хорошо знавшая мать, понимала, что все это не более чем спектакль.

— Ты никогда ничего не забываешь, и тебе это хорошо известно. Я взрослая женщина, мама. И кто звонит мне, с кем я встречаюсь — мое личное дело. По-моему, я тебе уже это объясняла.

— Так ты ждешь звонка от этого Харриса? — взвилась Элизабет.

— Не в этом дело, мама.

— Нет уж, и в этом тоже. Что бы я была за мать, если бы не переживала за тебя? Ты моя дочь, Рейчел, и не важно, сколько тебе лет. Мне больно видеть, как ты сознательно впутываешься в неприятную историю.

Рейчел вздохнула:

— Никуда я не впутываюсь.

— Не знаю, но мне кажется, что спать с этим Харрисом — ситуация хуже некуда.

— Мама! — Рейчел была шокирована откровенностью матери и посмотрела на нее округлившимися глазами.

— Ты думаешь, я ничего не знаю, Рейчел? Нужно быть круглой дурой, чтобы не догадаться о том, что происходит.

Рейчел почувствовала, что краснеет под пристальным взглядом матери, но у нее хватило мужества выдержать его.

— Ты станешь отрицать? — спросила Элизабет.

— Не стану я ничего отрицать, — ответила Рейчел, собрав остатки воли. — Но и признаваться ни в чем не желаю. Все это не твое дело, мама.

— Не мое дело, когда дочь моя путается с убийцей? Может, прикажешь мне молчать и после того, как он пырнет тебя ножом?

— Джонни никогда…

— Чушь! — с негодованием перебила ее мать.