|
А у таких людей эти разговоры кончаются плохо. Клифф знал, что если у Бастера заведутся деньги, то хотя бы часть он вернет. Но еще он знал, что деньги у Бастера не заведутся никогда. То есть мысленно он попрощался с этими деньгами еще два года назад. И да, конечно, сейчас бы они не помешали, но он все равно был рад, что выручил старого приятеля. Три тысячи, может, и слишком, но — эй, если бы он тогда не мог себе такого позволить, то и не давал бы.
Поэтому Клифф был приятно удивлен, услышав на том конце провода голос Кули. И был удивлен еще больше, когда Бастер спросил, можно ли прямо сегодня приехать к Клиффу в Ван-Найс. Спустя час с небольшим возле трейлера остановился красный пикап «Датсун» 1961 года выпуска. Клифф предложил другу пиво, и, когда оба открыли по банке «Олд Чаттануги», Кули поднял тему долга: — Слушай, насчет тех трех тысяч, что я торчу… — Трех тысяч и двух сотен, — поправил Клифф. — Три тысячи двести долларов? Уверен? — Так точно, — сказал Клифф. — Что ж, тебе лучше знать. Три тысячи двести долларов, — сказал Кули. — Нет у меня их. Клифф ничего не сказал, только отпил пива. — Но не отчаивайся, — продолжил Кули. — У меня есть кое-что получше. — Что-то получше трех тысяч двухсот долларов в зеленых американских банкнотах? — Клифф не скрывал скепсиса. — Даже не сомневайся, — уверенно сказал Кули. Клифф знал, что лучше денег могут быть только болеутоляющие, поэтому, если Кули не припер с собой чемодан, доверху набитый ибупрофеном, ему неинтересно. — Ну, Бастер, что же ты принес такое, что лучше денег, скажи на милость? Большим пальцем Кули указал на дверь: — Выйди посмотри. Оба вышли из трейлера с банками «Олд Чаттануги», и Бастер повел Клиффа к кузову пикапа. Там в проволочной клетке на четырех лапах стояла Бренди. Хотя Клифф был неравнодушен к собакам, особенно к сукам, а Бренди была красивой девочкой, сперва она его не особенно впечатлила. — Хочешь сказать, что эта сука стоит три тысячи двести долларов? — спросил скептически настроенный Клифф. — Не-а, — улыбнулся Кули. — Она не стоит три тысячи двести долларов. — И добавил, ухмыляясь все шире: — Ее цена где-то в районе семнадцати-двадцати тысяч долларов. — Неужели? — с сомнением спросил Клифф. — И с чего это вдруг? — Это лучшая бойцовая собака во всем гребаном Западном полушарии. Клифф вскинул брови. — Эта сука загрызет кого угодно. Питбуля, добермана, немецкую овчарку, двух псов за раз — ей пофиг. Эта сука любому жопу оторвет. Клифф оценивающе смотрел на собаку в клетке, а Бастер все не унимался: — Эта сука — не просто собака. Она — счет в банке. Она — роскошный стейк в любое время дня и ночи. Владеть ею — это как владеть пятью падающими лошадьми! «Падающей лошадью» называли такую лошадь, которая умела падать и при этом не калечиться и не пугаться. А в Голливуде, где каждый день клепали сотни фильмов и телесериалов про Дикий Запад, если у тебя есть лошадь, которая умеет падать и вставать, то у тебя есть свой личный маленький станок для печати денег. Больше можно было заработать, только если повезет и у тебя родится ребенок, который станет успешным актером. — Помнишь Неда Гласса? — напомнил Бастер Клиффу. — У него была Блю Белль, падающая лошадь. — Вроде да, — сказал Клифф. — Помнишь, сколько он зарабатывал на этой дуре? — Угу. |
