— Учти, что в этой было меньше, чем в остальных! — предупредил он, вытирая рот рукавом плаща.

— Ну да, конечно. Будем считать, что часть ты выпил вчера, пообещав сегодня расплатиться за целую.

— Жадная сволочь.

— От такого же слышу, — фыркнул Ахмед. — Давай доллар и двадцать центов, скряга.

— Чтоб тебя черти жарили, — буркнул Винс, бросая на прилавок три монеты.

— Еще посмотрим, кого поджарят первым.

— Сыщиков не берут в ад.

— А продавцов мини-маркетов, думаешь, берут? — усмехнулся метис.

— Будь моя воля, только вас бы туда и совали. Давай мне бесплатный пакет!

— С каких это пор он стал бесплатным? — удивился Ахмед.

— Сегодня по телевизору слышал.

— Ничего не знаю, — замахал руками продавец. — Давай еще пять центов или понесешь все это в руках.

— Грабеж средь бела дня, — пробурчал Винс, добавляя к монетам еще пятак.

— Открытую тоже упаковать?

— Отчего бы и нет? Пиво из открытой банки ведь так классно булькает в ваших дерьмовых пакетах!

— Ты сегодня колючей обычного, хмурый еж, — осклабился Ахмед. — Вот, держи свой пакет. И не забудь открытую, иначе сам выпью.

— Могу уступить за тридцать центов.

— Проваливай, — усмехнулся метис.

— Ни на секунду не задержусь в твоем вонючем гадюшнике, — пообещал Винс, уже топая к выходу.

Оказавшись на улице, он снова раскрыл зонт, повесил пакет на запястье и, хлебнув из початой банки, поплелся обратно в контору.

Под балконами соседней трехэтажки собралась целая шайка голубей. Кто-то швырял им сверху хлебные крошки.

Новал задрал голову, чтобы взглянуть на неизвестного добряка.

На балконе третьего этажа стоял карапуз лет восьми с булкой в руках. Рядом дежурил отец с пневматической винтовкой.

Винс ухмыльнулся и, залпом допив остатки пива, швырнул в голубей пустой банкой. Птицы, шумно хлопая крыльями, воспарили в небо и спешно ретировались.

— Эй! — негодующе воскликнул карапуз. — Что творишь, гад?

Детектив усмехнулся, но ничего не ответил. Продолжил идти.

— Ты глухой, нет? К тебе ребенок обращается! — окликнул его отец.

— Могу посоветовать засунуть ему в задницу дуло вашего дерьмового ружья и нажать на курок, — бросил Винс.

— Ах ты ублюдок! Я тебе сейчас покажу «в задницу»…

Винс вытащил из кармана верный кольт и, продемонстрировав его «добрякам», убрал обратно. Сынок открыл рот, папаша громко выругался и скрылся в комнате.

Детектив усмехнулся вновь и пошел дальше.

Даже в более погожий день машин здесь было мало, но сейчас они отсутствовали вовсе. Проклятый «Опель» оказался, похоже, единственным нарушителем спокойствия.

Винс нырнул в подъезд. Поднимаясь по лестнице, детектив размахивал пакетом из стороны в сторону, отчего банки жутко гремели.

Новал был совершенно уверен, что по такой погоде ни одна собака не сунется к нему в контору.

Он ошибался.

У двери в его квартирку уже стояли две собаки. Сучка и кобель. Она держит его под лапку, и мордочки у обоих печальные, прямо до слез.

— Принесла нелегкая… — пробурчал Новал.

Сделав вид, что он не имеет к двери с табличкой никакого отношения, Винс прошел мимо парочки дальше по коридору. Миновав нежданных посетителей, он стал лихорадочно соображать, к кому бы приткнуться — на то время, пока «собачки» не уберутся куда-нибудь, по своим чертовски важным собачьим делам.