— Смотри-ка, угадал! — изумлённо признал Кащей.

В этот же момент на месте указанной белки появилась Делла в человеческом обличии, а остальные шесть зверьков быстро разбежались в разные стороны.

— Неужто и впрямь тебе сердце подсказало? — недоверчиво спросил колдун.

— Сердце — не компас, — пожал плечами Эйван. — Но сердце сердцем, а ты обещал нас обоих отпустить, — напомнил он, потихоньку отталкивая Деллу себе за спину и потихоньку шепнул: — Как скажу, беги.

— Правда? Неужели обещал? — улыбнулся Кащей. — Ну, может, и обещал, с кем не бывает. Но ты сам-то рассуди, царевич: не глупо ли ради данного слова собственной выгоды лишаться? Слово — его ведь не пощупать, не купить, не продать, на картошку не обменять, на самоцветы — тем более. Ничего оно не стоит, раздывай-не хочу, направо да налево… В общем, ты уж не серчай, царевич, но отпустить я вас никак не могу. Нехорошо это будет, не по правилам.

— Да я собственно не очень-то на это рассчитывал… — начал было Эйван, но вдруг замолчал. Лицо его вытянулось в изумлении, и царевич слегка подался вперёд, глядя в зарешёченное окно.

— Чего это ты там такого углядел, что даже о скорой смерти позабыл? — немного раздражённо спросил Кащей.

— Розовые слоны летят! — не отрывая взгляда от окна, воскликнул царевич.

— Какие такие слоны? — скривился Кащей. — Розовых слонов не бывает.

— Я и не говорил, что они бывают, — отозвался Эйван. — Я сказал, что они летят.

— Глупая уловка, — вздохнул Кащей. — Ты хочешь, чтобы я отвернулся и посмотрел в окно. Ну, и что тебе это даст?

Усмехнувшись, он подошёл к окошку и встал, опираясь рукой о стену.

— Что-то слонов никаких не видать. И что же теперь?

— Почти ничего, — ответил царевич, вынимая из сумки приготовленное заранее перо. И бросил его об пол прямо перед собой.

В воздух тут же взвились языки пламени. Огонь лизнул деревянную ножку стола, побежал по ней вверх, перекинулся на столешницу. Комнату в единый миг заполнил густой дым, а огненная полоса живо разделила её на две части. Кащей, как и прежде, находился около окна; Делла же и Эйван оказались со стороны двери.

— Быстро! — крикнул Эйван.

Вдвоём они выскочили из комнаты, захлопнули за собой дверь и побежали вниз по леснице, перепрыгивая через две ступеньки. На винтовой лестнице такие трюки были чреваты падением, но скорость слишком дорого стоила. Пламя, вырвавшееся из пера жар-птицы, не думало затухать; напротив, огонь быстро вырвался в коридор, и на лестничный пролёт повалил дым.

Навстречу беглецам спешно поднимался вооружённый мужчина, по виду один из охранников замка.

— Пожар! — закричал Эйван, ускоряя шаг. — Скорее! На помощь!

Охранник стремительно помчался наверх.

Делла споткнулась, но избежала падения, ухватившись обеими руками за перила. Ещё пролёт, потом ещё один, и, наконец, впереди замаячила дверь. Распахнув её и не встретив снаружи сопротивления, они побежали в сторону призывно протягивающих ветви деревьев.

— Как ты смог меня узнать?! — крикнула на бегу Делла. С каждым шагом к ней словно возвращались силы, утраченные прежде за долгие дни бездействия.

— Тоже мне проблема, — откликнулся Эйван. — Пока я трепал языком, шесть белок сидели неподвижно и только одна крутила лапкой у виска.

— Ах вот как, — выдохнула Делла. — А я-то уж было подумала…

— Размечталась!

— Постой, давай минутку передохнём, — попросила она, замедляя шаг.