– Я – с тобой, – натянул Кариес пиджак. – Накрывать на столы – бабье дело, пусть Дупло занимается. Мы с тобой, дружан, мужики добытчики…

Корень откровенно поморщился – не хотелось ему прогуливаться с дубоватым парнем, не дотягивающим по умственному развитию до младшей группы детсада. Но отказать не решился.

– Пошли, коли желание имеется…

В магазине – длинющая очередь в кассу. Женщины с изможденными лицами тихо переговариваются, пенионеры дрожащими руками пересчитывают сьольники и полтинники, молодые парни оглядывают выставленное на витринах спиртное.

– Эдак до утра простоим, – заморгал Кариес. – Без очереди ни за что не пропустят… Что делать станем, кореш? – с надеждой поглядел он на фельдшера.

– Сделаем так: ты постой в очереди, а я смотаюсь в комок. Найду огурчики, скажу. Не найду – попросим кого нибудь из старичков уплатить.

Так и решили. Минут через пятнадцать Корень вернулся и с торжеством показал две поллитровых банки.

После ухода мужиков добытчиков Дуплишка засуетилась. Хлопотливо доставала из шкафчиков тарелки и чашки, резала хлеб, сыр, колбасу, открывала банки шпрот и минтая, стряхивала крошки со скатерти. Торопилась изо всех сил. Не дай Бог, поднимется босс, унюхает водочный запашок – визгу будет на полночи. Злобой изойдет, матюгами закидает. Терпеть не может авторитет забалдевших шестерок, считает – они обязаны всегда быть на чеку, дни и ночи охранять и ублажать хозяина. Поэтому нужно успеть побаловпться водчонкой и зажевать спиртное лавровым листиком, убить запашок несмколькими зернышками горького перчика.

Возвратившиеся с трофеями Корень и Кариес тоже заспешили. «Семья» Лягаша отлично знает своего хозяина, изучила за многомесячное блуждание с ним по «норам».

Не дай Господи, прознает про застолье!

Прознал. Не успели кореши пожевать лаврушку, освежиться одеколончиком – не удалось им заглушить алкогольные испарения. Расслабленный, понурый, Лягаш вошел в комнату. По собачьи принюхиваясь, потешно шевеля носом жалом, остановился в дверях.

– Поминки справляли по мне, суки? – тихо проговорил он, но в этом зловещем шопоте таилась такая угроза, что Кариес поперхнулся куском колбасы, которую только что загнал в рот, а Дупло спряталась за плечо сидящего рядом Корня. – Рановато обрадовались, падлы, – босс артистически развел руками и слегка присел. Дескать, вот я, живехонький, здоровый, сто лет проживу и не поморщусь. – Пущу вас на тот свет впереди себя, чтобы проверили и подготовили встречу. Так и знайте, суки вонючие!

– Зачем так говоришь, хозяин? – проворковала из за спины Корня девица. – Живи нам на радость… Мы тебя, ох, как любим…

– Любите, значит? – неожиданно Лягаш расплылся в счастливой улыбке. Кончик носа снова задергался, губы раскрылись, показывая острые, мелкие зубы. – Дружаны мои милые… Даже не знаю, как жил бы без вас…

Кариес с трудом проглотил застрявший в горле кусок, расплылся в улыбке. Проститутка выпрямилась и тоже просияла. Корень облегченно вздохнул. Кажется, обойдется без очередного скандала.

– Хочешь, босс, повеселю тебя? – спросила Дупло, с готовностью расстегивая кофтенку. – Мы с Кариесом такое на полу изобразим – со смеху помрешь…

Лягаш перестал кривляться, лицо снова напряглось.

– Помру, говоришь, лярва? Кормлю вас, пою, а вы моей смерти желаете?… Некогда траханьем заниматься! Приедем в Кунцево – изобразите, посмеюсь. А сейчас – в дорогу!

Телохранитель помчался готовить машину.