– Я был вынужден открыть Царскому Сыну свои связи с Абидосом.

– Надеюсь, ты ему сказал не слишком много?

– Только самый минимум.

– В будущем постарайся избегать разговоров на эту тему.

– Мне показалось, что Икер испытывает какие-то чувства к жрице Исиде.

Исида… Та самая посланница фараона, которую Медес встретил однажды в Мемфисе…

– Давайте вернемся к прежней жизни! – сказал Жергу. – Раз Провозвестник убит, мы ничем не рискуем.

– Почему ты решил, что он мертв?

– Но его ближайшие сторонники уничтожены!

– Единственное, в чем можно быть уверенным, так это в поражении кушитов и колонизации Нубии. Но Провозвестник найдет себе других союзников.

– Не кончим ли мы так же, как Кривая Глотка, которого сожрал крокодил или что это было за чудище?

– Этот увалень совершил глупейшие ошибки.

– А укрощение львицы-убийцы? Сесострис непобедим, Медес. И нападать на него – безумие!

Секретарю Дома Царя стало не по себе.

– Я не скажу, что ты не прав, Жергу. И недавний триумф еще более умножит могущество фараона. Но если Провозвестник жив, он ни за что не откажется от своего дела.

– Лучше бы боги убили его и…

Ужасная боль в глубине ладони заставила Жергу замолчать.

Малюсенькая фигурка Сета, отпечатанная в самой ее середине, стала ярко-красной и нестерпимо жгла.

– Больше не богохульствуй, – посоветовал Медес.

Генерал Несмонту проверил сообщение своего техника, которому было поручено просчитывать глубину Нила с помощью длинного шеста.

Из боязни оказаться в еще более серьезной ситуации движение было срочно прервано. Флотилия полностью оказалась блокирована между вторыми и первыми порогами. Солнце палило нещадно…

– Еще одно злодеяние Провозвестника, – громыхал старый генерал. – Сначала он пытался нас утопить, а теперь засушивает! Да, и лагерь здесь не разобьешь! Прогулка не из приятных. К тому же мы рискуем и тем, что не хватит воды.

– Разве Нила нам не достаточно? – удивился один солдат.

– Смотри! Его цвет не предвещает ничего хорошего.

Только фараон сохранял полную невозмутимость.

И все же с корабля на корабль поползли дурные слухи. Медес был в полной растерянности. Он немедленно проверил количество воды – пока еще какой-то запас есть. Но если придется сидеть так довольно долго, а колодцев в округе не окажется, то как жить дальше?

Сомнения грызли души путешествующих. Кто знает, может, эта триумфальная экспедиция закончится несчастьем?

Сесострис не сводил глаз с огромной серой скалы.

Икер тоже вгляделся в нее и поразился: скала двигалась! Немного, еще немного! Она продвигалась медленно, но неуклонно в сторону воды.

– Это не скала, – сказал Секари. – Это черепаха, огромная черепаха. Мы спасены!

– Почему так оптимистично?

– Потому что фараон водворил порядок на место хаоса! Черепаха символизирует одновременно и небо, и землю. В своей земной ипостаси она – ваза, наполненная водой. И эта ваза была взята на небо, чтобы создать истоки Нила. А раз небо и земля считают действие царя справедливыми, то черепаха наполнит реку водой, которую заглотила. И земля станет плодородной!

С носа флагманского корабля Икер видел, как огромное животное делало свое дело. Не спеша, но верно.

Постепенно уровень Нила стал подниматься, и цвет воды переменился. Скоро река снова станет судоходной!

43

Высокий нескладный парень, добродушный и неуклюжий, помощник начальника таможенников порта Мемфис, только что согласился выполнить одно поручение, за которое ему обещали большие деньги.