Наша четверка с интересом и непониманием наблюдала за этими действиями. Между тем откуда-то появилась давешняя повозка с хоботастыми ламами в оглоблях и направилась к Илинеону. Я с удивлением заметила, что городские ворота медленно открываются.

    -  Это что, какая-то военная хитрость? - впервые проявила интерес Нашка. - Они сдаются или просят о мирных переговорах?

    -  Не знаю, - отозвалась я. - Но что-то не похоже. Флаги-то не белые…

    -  У них вино кончилось, - невозмутимо пояснил адъютант.

    -  Чего? - Мы все уставились на него.

    -  Ну, - объяснил нам молодой человек, - они видели, что последняя галера привезла груз сливового вина. А у них в городе оно подошло к концу, и они попросили десяток бочек им продать. А у нас как раз кстати кончилось сало и напиток из сушеных цветов, который в Илинеоне делают. Очень хорошо в жару освежает. Так что мы тоже решили закупиться. Опять же, они, пока в осаде, особо цены за все эти продукты не ломят.

    Я поняла, что ничего не понимаю в стратегии ведения войны.

    Разбудили нас крики и шум. Судя по слабо просвечивающим стенкам шатра и прохладе, было раннее, но все же утро.

    -  Что случилось? - сонно спросила Наташа.

    -  Возможно, наши уже победили, - предположил Кро, зевая во весь рот.

    -  Или, наоборот, наших победили, - высказалась я.

    В любом случае, казалось мне, это не повод для беспокойства, поскольку все, один черт, кончится общей попойкой со сливовой настойкой и местным салом.

    -  Нет, это вряд ли, - подавив зевок, Лотан приподнялся на локте. - Полагаю, нас, как консультантов, в этом случае известили бы.

    Мы гадали еще какое-то время, не находя в себе душевных сил принять вертикальное положение и выйти посмотреть. Снаружи же в криках появилась какая-никакая организованность и стали различимы отдельные слова. Точнее, одно слово.

    «Су-хо-жил! Су-хо-жил!» - радостно скандировала толпа.

    Я нашла в себе силы встать, вернее, мое любопытство, которое меня не доведет до добра, взяло контроль над двигательными центрами и вынесло меня ко входу в шатер.

    По открытому пространству (с которого поспешно и с охотой убрались простые скромные воины) к стенам вражьей твердыни двигался верхом здоровенный белобрысый детина, пропорциями напоминающий старинный, расширяющийся кверху посудный шкаф. Взгляд детины, не перегруженный глубинными мыслями, был мрачен до крайности, как и движения - он поигрывал огромным, под стать росту, широким мечом. Конь, видимо проникнувшийся настроением всадника, старался усилить впечатление от надвигающейся на врага неукротимой мощи, сверкая белками глаз и явно с показной силой на каждом шаге впечатывая в землю копыта.

    Воины из Ахейи вперемешку с праздношатающимися образовали живой коридор (достаточно широкий, чтобы не попасть под горячую руку) и радостно скандировали:

    -  Су-хо-жил! Су-хо-жил! - Некоторые даже потрясали над головами самодельными плакатиками с именем героя и призывами вроде: «Надери им …!!!»

    Среди более сдержанной части воинства, наблюдавшей шоу со стороны, оказался и Итакий.

    -  А, - сказал он, заметив меня. - Доброе таки утро!

    Я поздоровалась, взглядом показав на удаляющегося шкафообразного всадника.