|
.. Правду сказать, с двенадцати лет я вообще их не открываю. – Ну, работая моделью, ты все-таки их показываешь, верно? – Да, – сказала она, – Но там не настоящие уши. – Не настоящие уши?... – Там – заблокированные уши. Проглотив пару ложек супа, я поднял глаза от тарелки и посмотрел ей в лицо. – Можешь объяснить чуть подробнее про «заблокированные уши»? – «Заблокированные» – это мертвые уши. Я сама убиваю их. То есть я блокирую их – перекрываю им дорогу к сознанию, и... Не понимаешь? Я понимал с трудом. – Попробуй спросить, – сказала она. – «Убить свои уши» – это что, перестать ими слышать? – Да нет же. Слышать ты ими слышишь, все в порядке. Просто они мертвы. Да ты и сам это должен уметь! Положив ложку на стол, она выпрямилась, немного приподняла плечи, резко отвела назад подбородок, застыла так, напрягшись, секунд на десять – и, наконец, уронив плечи, расслабилась. – Вот теперь уши умерли!... Сам попробуй. Неторопливо и тщательно я трижды проделал эти ее операции. Ощущения, будто что-то умерло, не появлялось. Разве что, пожалуй, вино побежало чуть быстрее в крови, вот и все. – Что-то никак мои уши не хотят умирать, – сказал я разочарованно. Она покачала головой: – Бесполезно... Видимо, когда нет нужды убивать – чувствуешь себя хорошо, даже не умея этого делать. – А можно еще поспрашивать? – Давай. – Сейчас я попробую собрать вместе все, о чем ты рассказала... Значит, до двенадцати лет ты живешь с открытыми ушами. Потом в один прекрасный день ты их прячешь. После этого и до сих пор их больше не открываешь. И когда их уже просто нельзя не открыть – ты «блокируешь» их, отключая от связи с сознанием... Так, да? Она радостно улыбнулась: – Именно так! – Что же случилось с твоими ушами в двенадцать? – Не торопись! – Она протянула обе руки через стол и легонько коснулась моих пальцев. – Прошу тебя... Я разлил остатки вина по бокалам и медленно осушил свой до дна. – Сначала я хотела бы узнать про тебя побольше. – Что, например? – Да все! Где и как ты рос, сколько тебе лет, чем занимаешься – ну, в таком духе... – Скучно рассказывать. Все так банально, ты просто заснешь, не дослушав. – А я люблю банальные темы. – В моем случае все банально настолько, что не понравится никому. – Ладно, – засмеялась она, – Наговори хоть на десять минут! – Родился я двадцать четвертого декабря 1948 года, под самое Рождество... Мало хорошего, когда у тебя именины под Рождество. Сама посуди: подарки ко дню рождения – те же подарки к Рождеству. Все пытаются на этом как-нибудь сэкономить... По звездам – Овен, группа крови первая; в таком сочетании – склонность быть муниципальным клерком или банковским служащим. Союз со Стрельцом, Весами и Водолеем неблагоприятен... Не жизнь – тоска, тебе не кажется? – Звучит весьма забавно! – Вырос в обычном городишке, окончил самую обычную школу. Особой болтливостью и в детстве не отличался, подростком же был просто занудой. Обычная первая подружка, обычная первая любовь. Дорос до восемнадцати – поступил в университет, переехал в Токио. Закончил университет, открыл на пару с приятелем маленькую переводческую контору – там сейчас и кормлюсь понемногу. Года три назад начал брать заказы в рекламном журнале – оформлять объявления; там пока все тоже благополучно. Четыре года назад познакомился с одной девчонкой, служащей фирмы, женился; два месяца назад развелся. Почему – в двух словах не расскажешь... Держу одну престарелую кошку. |
