-  Ну, может быть, вы и правы, Василь Палыч. Пойду в университет, вот только выясню, что тут с Петром.

    -  А чего выяснять? - пожал плечами Ржавый. - Тут все ясно как Божий день.

    Он вынул из кармана пачку «Примы» и закурил.

    -  Тебе не предлагаю, знаю, что не куришь. Так вот, перебежал кому-то дорожку твой Певец. Он, кстати, тебе кем приходится?

    -  Родственником, - ответил Савва. - Я тут родней начал обзаводиться.

    -  Женился, что ли? - не поверил своим ушам Ржавый.

    -  Не, жениться мне нельзя. Мне иногда снится молодая женщина, как зовут, вспомнить не могу, но знаю, что вроде бы жена. Я просто обзавожусь родными людьми. Такими вот вроде вас. Вы же мне тоже родной.

    Ржавый закашлялся, чтобы скрыть смущение, а потом строго спросил:

    -  Ну понял, родня. Значит, он один из них?

    -  Получается, что так.

    -  Ох, Господи, хорошо, что я грех на душу не взял, - кивнул Ржавый и затянулся. - Расклад-то, значит, вот какой получается. Приводят к нам сюда этого молодца, он рассказывает, как его подставили и с поличным взяли. У нас тут вся камера животы надрывала. Ладно. А потом приходит с воли малява, мол, неплохо было бы, чтобы этот Петенька Певцов ручки на себя наложил. Совесть бы его вроде замучила или что другое. Ну, в крайнем случае, набросился бы на кого-то в камере, а тот его в порядке самообороны и того… Подписано было грамотно, но меня что-то сомнение взяло. Дай, думаю, денек подожду, посмотрю, что будет.

    -  Ваша интуиция вас, как всегда, не подвела, Василь Палыч, - улыбнулся Савва.

    -  Ты говоришь «интуиция», я говорю «шестое чувство», но не суть важно, главное - не подвела. Потому как проходит День, и у нас появляется еще один новенький, Ну бывает, конечно. Причем с ходками, бывалый, еще по малолетке ходил, короче, свой в доску. И ничего за ним не обозначено. Он посидел-посидел, а потом давай на Певца волну гнать. Он, мол, что-то слышал на допросе, что-то там кто-то обмолвился. В общем, так выходило, что надо его решать, и поскорее.

    -  Знаете, Василь Палыч, Бог есть, - сказал Савва. - Я, собственно, никогда и не сомневался, но вот как хотите, это же просто чудо, что он к вам попал.

    Ржавый довольно усмехнулся:

    -  Не все так считают. Ну, так я продолжаю: что-то мне в этом мальце не понравилось. Ну я связался со знающими людьми, тут прямо в «Крестах», и узнал про него нехорошие вещи. Пару раз бывало, что в камерах, где он сидел, случались плохие дела. Наседку находили, убирали, всякий раз это был не он. Хорошо, но усматривается тенденция, И вот теперь опять. Я и подумал, как бы так красиво сделать. Этот малый шухеру вчера навел, на Певца взъелся, требовал, чтобы тот с ним рубахой поменялся. Я на его сторону встал, говорю, мол, делиться надо, да и сам стал бочку на Певца катить. Ты уж прости, так надо было. Я еще немного хотел посмотреть, понаблюдать, а тут и ты подошел.

    -  И ты прямо так и подумал, что я из-за Петра? - удивился Савва.

    -  Нет, врать не буду, - Ржавый улыбнулся, показывая на редкость здоровые зубы. - Не подумал. Но шухер надо было устраивать, чтобы они дверь открыли да тебя впустили. Вот я и затеял разобраться с этим малым. Тем более вертухаи не спешили на подмогу, думали, что мы наконец Певца взялись порешить. Тоже неплохо. Дали мне время разобраться, выяснить у него, что к чему. Раскололся, бедняга.

    -  Вы его мучили… - печально констатировал Савва.