– Итак, тебе не придется отражать нежелательные атаки, – пробормотала Честити.

Пруденс промолчала, потом холодно произнесла:

– Если папе не нужен экипаж нынче вечером, я возьму Кобема, чтобы отвез меня в ландо и приехал за мной в восемь. Так что к обеду я буду дома. Для адвоката часа вполне достаточно. А для меня тем более, – добавила она.

– Ты собираешься захватить список? – спросила Честити, указывая на свой блокнот. – Или по крайней мере спросить его, есть ли у него какие-нибудь особые пожелания?

– Я не стану брать список, но о пожеланиях спрошу, – ответила Пруденс, вставая. – Нам пора домой, Чес. Скоро пять. Ты сегодня обедаешь дома, Кон? – обратилась она к сестре.

– Нет, в доме номер десять, – ответила Констанс, имея в виду официальную резиденцию премьер-министра, и театрально вздохнула.

– Но ведь это большая честь, – промолвила Пруденс. – А что, предполагается что-то важное?

Констанс улыбнулась:

– Не знаю. Макс ничего не говорил. Но интуиция мне подсказывает... просто интуиция...

– Неужели речь идет о посте в кабинете министров? – спросила Пруденс.

– Я же сказала, Макс нем как рыба.

– Но он его вполне заслуживает, – заявила Честити, обнимая сестру.

– Будем надеяться, ситуацию не осложнит тот факт, что у него жена-суфражистка, – без обиняков заявила Пруденс в своей обычной манере.

Констанс скорчила гримаску.

– Мы преодолеем это препятствие, когда приблизимся к нему.

– Разумеется. – Пруденс поцеловала ее. – Поговорим завтра. Обменяемся впечатлениями о вечере.

Констанс рассмеялась и проводила их до двери. Макс как раз подъехал к дому, когда сестры прощались, стоя на верхней ступеньке лестницы. Он взбежал наверх.

– Вы обе уходите?

– Ты пришел как раз к чаю, – сообщила Пруденс.

– Задержитесь на минутку, я скажу Фрэнку, чтобы отвез вас, прежде чем поставит машину в гараж.

Он поцеловал жену, поспешил в дом и позвал слугу.

Около семи Пруденс села в ландо, приветливо улыбнувшись пожилому кучеру:

– Как лошади, Кобем?

– Отлично, мисс Пру, – ответил он. – Готовы отправиться на покой на пастбище, как и я.

Он щелкнул кнутом, и две ухоженные гнедые лошадки понеслись резвой рысью по площади.

– Похоже, им еще рано отдыхать и щипать травку, – заметила Пруденс, – как и тебе. Ты выглядишь весьма бодрым.

– Спасибо, мисс Пру, на добром слове. Но что ни говорите, скоро мне стукнет семьдесят. Пора на покой в славный маленький коттедж на лоне природы.

Пруденс почувствовала, что Кобем не шутит. Он имеет полное право уйти на покой и получать пенсию, поселившись в маленьком коттедже за городом. Но в их бюджете не предусмотрена пенсия, и это будет слишком накладно. Ее ум заработал быстро, подсчитывая возможные расходы, складывая и вычитая. Она с трудом могла наскрести денег, чтобы еженедельно выплачивать Кобему его жалованье, хотя теперь, в эпоху моторизованных омнибусов и обилия наемных кебов, они вполне могли обойтись без кучера, не говоря уже о том, что держать лошадей в Лондоне стоило целое состояние. Но было совершенно немыслимо дать отставку славному старику.

Однако если отправить лошадей в Ромзи, в загородные владения Дунканов, это обойдется намного дешевле. Она сможет сдать конюшню на Манчестер-сквер. Конюшни теперь перестраивают и превращают в гаражи для новых моторных экипажей, то есть авто, которые вошли в моду в Лондоне. Это принесет некоторый доход, и тогда можно будет выплачивать Кобему пенсию.