Меня определили в отдел быстрого реагирования, что означает выезд на преступления, которые уже совершены, например на ограбление или вымогательство. Там мне пришлось работать в составе группы ПБИП — противоправного бегства во избежание преследования. Для меня это был прекрасный опыт, поскольку группа ПБИП никогда не сидела на месте. Помимо общеофисных ежегодных ставок на число убийств, внутри группы мы также соревновались в том, кто за день задержит больше всего преступников. Прямо как у автодилеров, когда они стараются в отведенное время перещеголять друг друга в объемах продаж.

В то время одним из наиболее загруженных направлений работы было военное дезертирство, которое мы называли «класс 42». Война во Вьетнаме порвала страну пополам. Как только солдаты получали возможность покинуть место расположения, они ни за что не хотели туда возвращаться. Именно «класс 42» совершал нападения на офицеров правоохранительных служб чаще любого другого типа беженцев или дезертиров.

В первом своем деле в ПБИП я отследил одного военного дезертира до автомастерской, где тот работал. Я представился, рассчитывая, что человек сдастся без лишнего шума. И тут он вытаскивает заточенный складной нож с перемотанной черной изолентой ручкой и бросается на меня. Я отшатнулся, едва успев увернуться от удара, а затем одним рывком бросил нападавшего на стеклянную дверь гаража, прижал коленом к полу и приставил ствол к затылку. Тем временем управляющий поносил меня на чем свет стоит, что я забираю у него хорошего работника. Во что, черт возьми, я ввязался?! Разве о такой карьере я мечтал? Стоит ли постоянно рисковать собственной шкурой, выслеживая всякую мелкую шушеру? Привлекательность психологии производства резко возросла в моих глазах.

Охота на дезертиров не только иссушала эмоционально, но и создавала взаимную неприязнь между вооруженными силами и ФБР. Иной раз оформим ордер на арест, найдем нужного человека и схватим его прямо на улице. А он, взбешенный нашей наглостью, начинает колотить кулаком по искусственной ноге, за которую во Вьетнаме получил «Пурпурное сердце» и «Серебряную звезду». На деле дезертиров, вернувшихся в страну самовольно или найденных вооруженными силами, отправляли обратно во Вьетнам в качестве наказания. Многие из них не раз отличились в бою, но военные могли ничего нам об этом не рассказать. Так что, по нашим данным, они оставались беглецами. Из-за этого наша репутация упала ниже плинтуса.

Но хуже всего бывало, когда мы по наводке отправлялись домой к дезертиру, а его жена или родители, все в слезах, пылая праведным гневом, сообщали, что тот погиб смертью храбрых. Мы попусту тратили время, гоняясь за мертвецами, но военные не трудились давать нам актуальную информацию.

Вне зависимости от профессии на практике узнаешь такие вещи — будь то мелочи или что-то серьезное, — которым не учат в школе. Например, что делать с пистолетом в определенных ситуациях — скажем, если ты в общественном туалете? Снять вместе с поясом и положить на пол? Повесить на дверь кабинки? Сначала я пытался удержать оружие на коленях, но все равно сильно переживал о его сохранности. С подобной проблемой сталкивается каждый из нас, но стесняется обсудить ее с более опытными коллегами. Я работал всего месяц, и потому она казалась мне серьезной.

Переехав в Детройт, я приобрел еще один «фольксваген-жук». По иронии судьбы именно эта модель больше всего полюбилась серийным убийцам.