Бросив короткий взгляд в сторону продолжавшего спать мехара, Дэйн произнес:

– У меня всегда было в глубине души ощущение, что все у нас получилось уж очень просто и что пираты намеренно дали нам шанс организовать побег. Просто затем, чтобы выяснить, кого можно предложить охотникам, а кого нет!

Райэнна скептически усмехнулась:

– Ну так они здорово просчитались! По крайней мере, в отношении меня. Я не храбрая .

– Может быть, – предположила Даллит тихим голосом, – их интересуют скорее не храбрые, а отчаянные?

– Они говорили о шансе на спасение, – проговорил Дэйн. – В чем тут суть?

Спавший мехар вдруг потянулся, громко зевнул и мгновенно вскочил на ноги. Увидев четверку, совещавшуюся возле окна, бывший охранник осторожно приблизился к ним. Дэйн напрягся, ожидая нападения, но мехар сделал шаг назад.

– Нам не дадут здесь схватиться между собой, – прозвучало похожее на рык мяуканье. – Наша сила и мастерство теперь принадлежат охотникам. Мы были врагами, меня вполне устроит, что мы ими и останемся, но сейчас я прошу перемирия.

Марш бегло взглянул на Аратака, огромный человек‑ящерица слегка расслабил мышцы и коротко кивнул.

– Раз уж так случилось, что мы оказались товарищами по несчастью… Что ж, назовем это перемирием, и пока оно длится, я клянусь именем Божественного Яйца, что не причиню тебе никакого вреда ни спящему, ни бодрствующему. Готов ли ты дать мне такую же клятву?

– Клятвы дают те, кто не может держать слова, – прорычал мехар. – Я говорю, что не трону тебя до тех пор, пока не возьму назад свое обещание не делать этого. Точно так же я поступлю с любым из вас, кто пообещает мне то же самое. С любым же, кто откажется дать мне обещание, я готов драться прямо сейчас с оружием или без оного, до смерти или до капитуляции. Или пока нас не остановят охотники!

Райэнна и Даллит посмотрели на Марша, который сказал:

– Я даю тебе слово от имени всех нас. Полагаю, у нас и так неприятностей предостаточно… Зачем же еще и драки устраивать? Лично я с тобой не ссорился. Твои соплеменники не имели никакого права похищать ни меня, ни моих товарищей, но… Кулаками ведь дела не исправишь? И вообще, твои соплеменники, на мой взгляд, поступили с тобой подло, отослав тебя сюда вместе с нами.

– Не смей так говорить, – с жаром возразил мехар. – Это был мой собственный выбор, выбор чести!

Бывший охранник в ярости выпустил длинные, острые когти.

– Пусть так, – примирительно ответил Дэйн. – Я не собираюсь обсуждать вопросы чести и взгляды твоих соплеменников на них. – Сказав это, Марш подумал, что не считает типов, занимающихся работорговлей, достойными оппонентами в подобном споре. Тут уж никакой диск‑переводчик не поможет. Он продолжал: – Тем не менее, если ты не будешь трогать нас, мы оставим в покое тебя. Я говорю и от имени женщин тоже.

Мехар окинул всех подозрительным взглядом своих мгновенно превратившихся в щелочки глаз, потом опустился на пол:

– Пусть будет так. Ваше слово взамен моего. А так как вы перестали быть рабами, доказав свою храбрость, я верю вам.

– Мы практически ничего не знаем об охотниках, – проговорила Райэнна. – А ведь твои соплеменники ведут с ними торговлю. Как выглядят здешние жители? Что они из себя представляют?

Губы мехара растянулись в зловещей улыбке.

– Мне известно не больше, чем вам! Они не показываются чужакам, – сказал бывший охранник.