-  А они были белые, да? - спросил Леха, на что получил удар в живот Ирининым тюком с тряпками.

    -  Так, стойте, непримиримые дети Чингачгука, смотрите не покалечьте друг друга. - Я разняла шутливо замахивающихся друг на друга Лешку с Ириной. - Как бы то ни было, наша Иришка только что избавила нас от присутствия четырех весьма неприятных личностей. Думаю, те, что успели убежать, еще долго будут помнить ее белые... пардон, желтые бриджи. И не надо меня бить, а-а-а!

    Вот так, со смехом и шутками, мы отметили нашу первую победу над врагом. Все, конечно, понимали, что это только начало, но осознание того, что мы победили отвратительных двухметровых уродов, приятно кружило голову. Через несколько минут четверо студентов, весело болтая, шли по подземным переходам заброшенного храма навстречу своей судьбе.

    Мы, разумеется, осознавали, что Шартаг начал выполнять свою черную миссию, но расстраиваться и переживать раньше времени никогда не было нашим принципом, поэтому мы шли вперед, стараясь думать только о хорошем.

    -  Надо бы прикинуть, где остановиться на ночлег, - предложил Андрей. - Мне кажется, на сегодня хватит приключений, как считаете?

    -  Абсолютно согласна. Хотя, собственно, особо выбирать не приходится, везде одно и то же: стены, пол и потолок. Все. Так что предлагаю сделать привал прямо здесь. - Я устало опустилась на землю. - Кстати, сейчас тряпки Тероса нам и пригодятся - всё не на полу спать.

    -  Хорошо хоть здесь не холодно, - зевнула Ирина. Расстелив на полу балахоны и положив рюкзаки под голову, мы в мгновение ока погрузились в сонное царство Морфея.

    Мне снилось, что я еду в автобусе на экскурсию, рассматриваю проносящиеся мимо пейзажи, любуюсь рассветом в Египте. Вдруг ко мне подходит толстая тетка-кондуктор, причем почему-то с лицом гида Али, вся в бигудях, в застиранном халате, и тычет мне в лицо рулон билетов. От нее пахнет какой-то гнилью, и она гнусным рекламным голосом шипит на меня: «Билеты, билеты, купите билеты сейчас же! » Я отворачиваюсь, стараюсь не дышать, потому что несет от нее, как из помойки, но упрямая «кадушка» продолжает наступление. Господи, отчего же так воняет-то? Я начала понимать, что пахнет уже не во сне, и открыла глаза. И тут же заорала так, словно увидела... Хотя от того, что я увидела, можно закричать и громче. На меня смотрела улыбающаяся во всю морду лошадь, от которой к тому же сильно несло перегаром.

    -  Зачем же так крича-а-а-а!.. - У моих друзей была приблизительно такая же реакция на это «милое создание». По-моему, лошадь испугалась не меньше. Издав бешеный вопль, она шарахнулась от нас в другую сторону.

    Я подумала, что схожу с ума, когда она произнесла человеческим голосом:

    -  Ну чего вы орете? Напугали до полусмерти!

    -  Ты тоже это слышал? - повернулась я к Андрею, который все еще сидел с открытым ртом.

    -  Т-т-ты что, разговариваешь? - Ирина удивленно посмотрела на лошадь.

    -  Нет! Стихи читаю! Я, кажется, ясно спросила: зачем вы так кричите? Я вам еще ничего не сделала. И вообще это невежливо - так орать мне в лицо.

    -  Обалдеть! Говорящая лошадь. - Лешка потянул носом воздух. - Ты что, пьяная? От тебя разит, как от спиртзавода.

    Лошадь смутилась и захлопала длинными ресницами:

    -  Да нет... Не так, чтобы очень, но и не очень, чтобы уж так...

    Мы посмотрели друг на друга. Никто ничего не понял, разумеется, но страх перед этой образиной прошел. Мы уже скорее с любопытством, чем с ужасом, рассматривали новую знакомую.