Рядом с двураковинным сооружением стояла трехступенчатая скамейка. Я встал на первую ступеньку и повернул ближний вентиль. Потекла ледяная вода, через слив в верхней раковине она текла в нижнюю.

Я сошел со скамейки; просунувшись в пространство между раковинами, кое-как вымыл лицо и руки, вытер их собственными бумажными салфетками, потому что ни сушилки, ни полотенец не нашел.

– Я же сказал, надо было подняться на второй этаж, – сказал мне Алистер, когда я вернулся в гостиную. Рассвел был уже там и пробовал коктейль.

– Не сразу освоился с конструкцией, – оправдывался я. – Две раковины – это не одна, так просто не освоишь. Кстати, зачем так сложно?

Алистер рассмеялся и посмотрел на Рассвела. Тот ответил:

– Хозяева этого дома слыли чудаками. Последний из них, показывая мне дом, сказал, что в ванной на первом этаже находится один из первых отечественных водяных смесителей для смешивания горячей и холодной воды.

– А-а-а, понятно, – сказал я.

Больше мы о смесителях не говорили. Впрочем, ни о чем таком интересном мы не говорили до тех пор, пока Рассвел не спросил у Алистера:

– Как дела у мисс Чэпмэн?

Перед этим мы минуты две хором молчали, потому что все светские темы были исчерпаны.

– Пока непонятно. Вялотекущий скандал с руководством. Отправили в отпуск на две недели.

– Кража из запертого кабинета?

– Да, и мисс Чэпмэн первая на подозрении…

И Алистер, напирая главным образом на технические подробности, передал нам разговор с клиенткой.

– Бедная девочка, – пробормотал Рассвел. Она так долго добивалась этого места. Ты сможешь ей помочь?

– Лучший способ помочь ей, это найти настоящего вора, – заявил адвокат.

– Да что тут искать! – с негодованием возразил Рассвел. – Нибелинмус сам засунул куда-нибудь этот кристалл, а теперь всю вину валит на ни в чем не повинную девчонку. Ты лучше прижми его каким-нибудь законом. Обвини в дискриминации, незаконном увольнении, нанесении морального ущерба… Да мало ли способов! Да, собственно, кому я все это говорю, тебе ли не знать…

Алистер на это смолчал. Не дождавшись ответа, Рассвел перешел на лесть:

– Мне рассказывали, во время одного из слушаний ты так загипнотизировал присяжных, что половина из них перелезла через ограждение и пересела на скамью подсудимых.

– Один присяжный, – едва скрывая самодовольную улыбку, поправил Алистер. – В нем проснулась совесть.

– О расходах не беспокойся. Я все оплачу, – неожиданно добавил Рассвел.

– Вы так о ней заботитесь, – заметил адвокат.

– Она была моей последней ученицей. В конце концов, это я устроил ее к этому негодяю Нибелинмусу. Так что, прошу тебя, подумай… Хорошо?

Адвокат кивнул. Прихватив пустые бокалы, Рассвел удалился на кухню.

– Что думаешь? – спросил Алистер.

– Странный профессор. Впрочем, я вижу его впервые. Вероятно, он не всегда такой.

– Я о деле спрашиваю, – уточнил он.

– Ах о деле…

Некая, достаточно тривиальная идея у меня созрела, и я рискнул ее высказать.

– Правильно ли я понял, что, когда Нибелинмус вернулся, его кабинет был заперт? – уточнил я для начала.

– Правильно, – кивнул Алистер. – А что?

– У нас на Фаоне… ой извини…– И я приготовился выслушать очередную шутку по поводу провинциализма инопланетников.

– Да ладно, – с улыбкой отмахнулся Алистер.