|
Я посоветую ей подать в суд за клевету и сам поддержу ее заявление. Но если вы предпочитаете, чтобы я сказал им об этом сам… Позвонили в дверь. Я встал, вышел в прихожую, посмотрел, кто там и быстро вернулся в кабинет. – Это они, – сказал я Вулфу. – Дейвид, двое мужчин и женщина. Он посмотрел на часы на стене. – На десять минут опоздали. Впустите их. – Нет! – Эйн Горен вскочила на ноги. – Не надо! Я не хочу быть с ними в одной комнате! Доктор Буль! Пожалуйста! Должен признаться, я был с ней согласен. Хоть я и не маньяк, но с ней я был абсолютно согласен. После секундного колебания согласился с ней и Буль, о чем он сказал Вулфу. Вулф посмотрел на нее – и наше мнение прошло единогласно. – Хорошо, – согласился он. – Арчи, проводите мисс Горен и доктора Буля в гостиную, а когда все зайдут сюда, выпустите на улицу. – Да, сэр. – Когда я пошел открывать дверь в гостиную, снова раздался звонок. Импульсивный Пол. Знай он, кто у нас сейчас, он бы, чего доброго, прошиб стеклянную дверь насквозь. Глава 3 Проведя новых гостей в кабинет и выпустив Буля с Энн Горен, я сидел за своим столом, держа блокнот наготове. По всему было видно, что следствие о смерти, так удивившее доктора, вот вот выродится в разбирательство по поводу методов ухаживания торговца недвижимостью – вовсе не та работа, которую Вулф счел бы достойной своего гения, сколько ему за нее ни плати; и я с любопытством ждал, когда он их выставит. С виду Пол никак не соответствовал тому, что о нем рассказывали, был он на добрых восемь дюймов ниже меня, широк в кости, толстоват, и, небось, считал, что похож на Наполеона, в чем отчасти был прав, вернее, был бы прав, если бы не фингал под левым глазом и кровоподтеки по обе стороны распухшей челюсти. Джонни Эрроу явно работал двумя кулаками. Пол и Таттлы уселись на креслах, выстроенных в ряд перед письменным столом Вулфа, оставив красное кожаное кресло Дейвиду. Луиз была повыше обоих братьев и посимпатичнее. Она выглядела совсем недурно для женщины своих лет: ей бы чуть поменьше костлявости, да прическу чуть подлиннее. Что касается прически ее мужа, Таттла, то она отсутствовала начисто. Его сияющий череп с острой макушкой занимал господствующее положение и делал прочие детали – глаза, нос, подбородок – несущественными. Чтобы их разглядеть, нужно было как следует сосредоточиться. Когда я, заперев дверь за Булем и Энн Горен, вернулся на свое место, Вулф говорил: – …И доктор Буль заявляет, что, по его мнению, ваш брат умер от воспаления легких, без каких либо подозрительных обстоятельств. И с этим ничего не поделаешь: свидетельство о смерти уже подписано. Он посмотрел на Пола. – Как я понимаю, вы настаиваете на том, чтобы обратиться в полицию с просьбой провести расследование. Это так? – Конечно так, черт возьми! – У него был баритон и он не очень то берег свои голосовые связки. – А все остальные – против. – Голова Вулфа повернулась. – Вы против, сэр? – Я уже говорил. – И голос у Дейвида, и выражение лица были еще более страдальческими, чем раньше. – Да, я против. – А вы, миссис Таттл? – Конечно, против. – Она говорила высоким тоненьким голоском, проглатывая окончания слов. – Я не люблю напрашиваться на неприятности. Мой муж тоже. – Она резко повернула голову. – Винс? – Конечно, дорогая, – пробасил Таттл. – Я всегда с тобой согласен, даже когда на самом деле не очень. Но сейчас – на все сто. Вулф снова повернулся к Полу. |
