Это и стало решающим в выборе нового человека в верхушку. Я стала советницей князя из Арона, а Зара отослали в одну из отдаленных деревень королевства Желавия, в котором мы сейчас и находимся.

А сейчас этот мужчина смотрел на меня и, кажется, не узнавал. Зато его узнавала я.

Ну что же, милый, теперь ты ответишь за свою подлость. И за то, что когда-то разбил мне сердце.

Я была уверена в том, что бойни не миновать, и тем больше меня поразил поступок Лиамарта.

Король моментально встал со стула и пружинистой походкой подошел к артефакту, который между собой в Совете называли Кодексом. Не обращая внимания на подозрительный взгляд Гавали, колдун легко коснулся обложки и с легкой улыбкой проговорил фразу, которой я от него никак не ожидала сейчас услышать.

— Право Первой Крови за место Главы Конклава.

Гавали вскочила с места, но ничего сделать не успела.

Ветер раскрыл книгу, зашуршал страницами.

— Право Первой Крови. Лиамарт Ранцент и Гавали Шаклим, — громовым раскатом прокатился скрипящий голос по «стеклянному» залу.

— Не может быть, — мой шепот разорвал повисшую гробовую тишь. — Ты ведь так хотел свободы…

— Свобода бывает разной, — повернувшись ко мне, проговорил колдун, который только что вызвал Главу Конклава на смертельную дуэль.

Победитель становился неоспоримым лидером Союза Чародеев.

Глава 21

— Не ожидала от тебя такого, — с мягкой ненатуральной улыбкой проговорила Гавали, жестом приказав Зару убрать Кодекс в сторону.

Мужчина откинул с глаз каштановую челку, подхватил стойку и, сделав шаг вперед, поднял глаза.

Удивление. Узнавание. Злость. Ненависть.

Это были именно те чувства, которые он испытал, встретившись со мной взглядом второй раз за несколько минут. А я лишь криво усмехнулась, наслаждаясь происходящим.

У него не было сигиллы. Не было дара. Но Зар так хотел попасть в верхушку Конклава, что готов был ноги Главе облизывать. Вот только что-то мне подсказывало, что ему все равно ничего не светит.

Тем более теперь.

Теперь, когда привычный мир дал трещину и началась война. Не такая, как я представляла, но не менее страшная и разрушительная.

Рэвис аккуратно коснулся моей руки и проговорил одними губами:

— Только попробуй сегодня помереть, ведьмочка.

Я разорвала зрительный контакт с мужчиной, который погиб для меня в ту ночь, когда позвал на очередную прогулку под лунным светом, и повернулась к шпиону.

— Звучит как вызов.

Ответить он мне ничего не успел. По залу прокатился громкий душераздирающий рык, а вместо Гавали у серповидного стола стояла огромная белая кошка с длинным раздвоенным на конце хвостом и массивной мордой, увенчанной двумя острыми ушами.

Чародеи Конклава повскакивали со своих мест, но никто не спешил вступать в бой. Право Первой Крови нельзя было нарушать. Этот бой для двоих.

Лиамарт скинул с плеч плащ, подбитый мехом соболя, и аккуратно повесил на спинку стула.

Метаморф не нападала. Ждала. Знала, что если нарушит правила битвы, то Магия лишит ее силы. Были случаи.

А я до сих пор не могла поверить в то, что кукловод нашел выход именно в таком поступке. Он ведь ушел из Конклава, отыскал свое место в мире, был счастлив. А теперь… Теперь он спасает всех нас тем, что хочет вернуться.

Люди не лгали. Он и впрямь самый сильный из ныне живущих. А такой маг не может проиграть бой.

Гавали напала в тот момент, как мужчина шагнул вперед, в сторону предполагаемой арены. А свита короля и члены Конклава превратились в простых зрителей.

До поры до времени.

Зубы клацнули в опасной близости, но допрыгнуть до противника метаморф не смогла.