Он посмотрел на их соединенные руки.

— Ты часть моей жизни, и я не могу представить, что будет иначе.

— Я всегда буду ее частью. — Она наклонила голову, приблизилась и дотронулась до его губ своими. При этом жесте волк поднялся со своего места, подошел ближе и оскалился. Отстранившись, Роуэн положила руку волку на голову и посмотрела на Алана. — Кружится ли у тебя голова, бежит ли быстрее кровь? Конечно, нет, — пробормотала она, прежде чем он смог ответить. — Ты не хочешь меня, Алан, не так, как хочет безумно влюбленный. Любовь и страсть не поддаются логике.

— Если ты вернешься назад, мы можем попробовать. — Когда она лишь покачала головой, он сильнее сжал ее руки. — Я не хочу тебя терять, Роуэн. Ты важна для меня.

— Тогда позволь мне быть счастливой. Позволь думать, что есть хотя бы один человек, важный для меня и заботящийся обо мне, который приминает то, что я делаю.

— Я не могу тебя остановить. — Сдавшись, он пожал плечами. — Ты изменилась, Роуэн. За три короткие недели ты действительно изменилась. Возможно, ты счастлива, или лишь собираешься быть счастливой. В любом случае, мы будем рядом, если ты передумаешь.

— Я знаю.

— Мне пора. До аэропорта долгий путь.

— Я… я могу приготовить ужин. Можешь остаться здесь на ночь, если хочешь, и уехать утром.

— Будет лучше, если я уеду сейчас. — Он поднялся, кинув на волка обеспокоенный взгляд. — Я не знаю, что думать, Роуэн, и понятия не имею, что сказать твоим родителям. Они уверены, что ты вернешься вместе со мной.

— Скажи, что я люблю их. И что я счастлива.

— Хорошо, скажу, и даже постараюсь их в этом убедить. Но так как я не уверен, что верю сам… — Чихнув, он начал пятится к дверям. — Не поднимайся, — сказал он ей, убежденный, что находится в безопасности, пока она держит руку на огромной собачей голове. — Я найду выход. Тебе следовало бы надеть ошейник на это животное… и поинтересоваться о сделанных прививках…

Снова громко чихнув, он направился к выходу, не убирая платок от лица. Казалось, собака смеется над ним, хоть он и понимал, что это глупо.

— Я позвоню тебе, — выговорил он и быстро выскочил на свежий воздух.

— Я обидела его. — Глубоко вздохнув, Роуэн прижалась щекой к верхушке волчьей головы и слушала, как оживает двигатель арендованной машины. — Иного пути я не нашла. Так же, как не могу найти способа полюбить его. — Она повернула голову, успокаиваясь от ощущения теплой мягкой шерсти. — Ты такой храбрый, такой сильный, — промурлыкала она. — Напугал беднягу Алана до полусмерти.

Она тихо засмеялась, но звук больше напоминал всхлип.

— Да и меня тоже. Ты выглядел великолепно, влетая через окно. Такой дикий и свирепый. И такой красивый. Оскаленные зубы, горящие глаза и потрясающе гибкое тело.

Она спустилась с кушетки и села на колени с ним в обнимку.

— Я люблю тебя, — пробормотала она и почувствовала, как встрепенулся волк под ее руками. — С тобой так легко.

Они еще долго сидели рядом, пока волк смотрел на гаснувший огонь и слушал ее спокойное дыхание.

Следующие три недели Лиам старался как можно больше занять Роуэн и держать ее поблизости. В этом отношении она облегчала ему задачу, так как любила работать. Правда была в том, что большинство ее рисунков могли быть — или даже должны быть — сделаны ей самостоятельно. Но она не возражала, когда он настоял на почти ежедневной совместной работе.