|
- Совершенно верно, - подтвердил Александер. - Отец Элизабет погиб, когда поезд разбил его машину на железнодорожном переезде. Элизабет тоже была с ним. - Да, теперь я вспоминаю, что слышал об этом. - Воспоминания перенесли Коулмена на много лет назад, в кабинет отца, доктора Байрона Коулмена. - Правда, меня тогда не было в Нью-Ричмонде, но мне рассказывал отец. - Элизабет была при смерти, но ей вовремя сделали переливание крови. Вот тогда я впервые побывал в больнице. Я почти безвыходно жил там в течение недели. - Александер умолк, раздумывая, а затем, словно обрадовавшись пришедшей ему в голову мысли, посмотрел на Коулмена. - Если у вас выдастся свободный вечер, мы с женой будем рады видеть вас у себя, доктор Коулмен. - И Александер снова умолк, словно поняв, что, хотя они оба из Нью-Ричмонда, между ними по-прежнему водораздел - сын фермера и сын врача. Коулмен тоже понимал это. Но в нем говорил не столько снобизм, сколько осторожность. Всякое сближение с подчиненными вредило служебной дисциплине. Вслух же он сказал: - Боюсь, что в ближайшее время я буду очень занят. - Коулмен почувствовал, как фальшиво и неубедительно прозвучали его слова. «Да, друг мой, - сказал он себе, - ты мало в чем изменился». *** Порой Гарри Томаселли ловил себя на мысли, что был бы счастлив видеть старшую диетсестру миссис Строуган как можно реже. Но хорошая диетсестра - находка для больницы. А миссис Строуган была прекрасной диетсестрой, Томаселли это хорошо знал. Только почему Хилда Строуган никак не может воспринимать больницу Трех Графств как нечто единое? После каждой беседы с ней, а их было немало, Томаселли все больше убеждался, что для старшей диетсестры центром больницы являются кухня и все связанные с ней службы, а все остальное второстепенно. Будучи человеком справедливым, Томаселли понимал, что это объясняется чрезмерно серьезным отношением Строуган к своим обязанностям. Подобный недостаток следует прощать. Томаселли предпочитал иметь дело с такими беспокойными работниками, как старшая диетсестра, чем с людьми нерадивыми и равнодушными. Вот и сейчас в кабинете Томаселли старшая диетсестра, заполнив собой все кресло, снова повела решительную атаку на администратора. - Понимаете ли вы, как это важно, мистер Т.? - С теми, кого она давно знала, миссис Строуган имела обыкновение разговаривать без излишних формальностей и называла их просто по первой букве фамилии. Даже собственного мужа она называла «мистер С.». - Думаю, что да, - согласился Томаселли. - Посудомоечные аппараты вышли из строя еще лет пять назад. Я твержу вам об этом с тех пор, как работаю здесь. Вы мне обещаете, что в будущем году все изменится. Но история повторяется. Так дело не пойдет, мистер Т. Я вас спрашиваю: где наконец мои новые посудомоечные аппараты? Говоря о своих кухонных владениях, миссис Строуган злоупотребляла притяжательными местоимениями «мой», «мои». Против этого Томаселли тоже не мог ничего возразить, но его раздражало нежелание старшей диетсестры считаться с общим положением дел в больнице. Превыше всего она ставила интересы «своей» кухни. - Разумеется, миссис Строуган, посудомоечные машины следует заменить, и это со временем будет сделано. Требуются немалые деньги, как вы понимаете. - Чем больше вы будете откладывать, тем дороже вам все обойдется, - отпарировала сестра Строуган. |
