|
И его старший сын Мстислав исполнит долг, когда придет время и… И когда дочь Олега княгиня Ольга даст на то свое согласие. А если все же не даст, его сын Мстиша Свенельдыч все равно свершит то, что обязан свершить по обычаям кровной мести. Иного пути у него нет. Ни у кого нет иного пути, даже у князя Игоря. Его всегда и везде будет ждать лютая смерть с того дня, когда Свенельд все расскажет Мстише. Сын обязан оправдать свое имя.
Только сначала придется убрать Кисана. Он пронзительно хитер и подозрителен, и великий князь Игорь слушает его советы двумя ушами одновременно. Впрочем, одного он никогда не расскажет ни сыну Мстиславу, ни даже княгине Ольге. Об этой тайне знают всего трое: он, Берсень и Ярыш. И клятва молчания надежно связывает им языки. По крайней мере пока жив великий князь Игорь.
– Гулять только по саду, – сказал он. – Челядь будет кормить, когда скажете. И удалился. По саду гуляли ровно один день. А уже на следующий Ярыш прицепил к поясу подарок отца и сказал: – Я могу выйти, когда захочу. – Тебя не выпустит охрана. – Выпустит. Еще вчера я сказал им, что оставлен боярином, чтобы приглядывать за вами. – Ну, попробуй. Ярыш попробовал, и его беспрепятственно пропустили за ворота. Он вернулся через час, рассказал, что видел, о чем слышал, и спросил: – Может быть, я что-то должен узнать? – Должен, – подумав, тихо сказал Свенди. – Узнай, не живет ли в Киеве боярин великого князя Стемид. – Стемид? – Он убил моего отца. В тот раз Ярыш отсутствовал долго – друзья даже начали беспокоиться. Пришел к вечеру, уже после ужина, поел холодного мяса, которое припрятал для него Берсень, и только потом, когда Берсень ушел спать и они остались наедине, кратко доложил: – Боярин Стемид уж год как на покое. Усадьба на окраине Киева по дороге на Вышгород. Обнесена старым частоколом, два бревна подгнили, повалить можно без шума. – Охрана большая? – Два старых дружинника. Челядь – только женская. Она испугается и твоего деревянного меча. – Я встречусь со Стемидом, когда получу оружие от князя. – Тогда за нами будут приглядывать, – сказал Ярыш. – А сейчас я могу вывести вас из сада, как только стемнеет, и привести назад, когда начнет светать. Свенельд молчал, не столько размышляя, сколько борясь с самим собой. Ему еще не приходилось убивать, и открывать беспомощным стариком список будущих жертв было не очень-то приятно. Ярыш скорее почувствовал его колебания, чем понял их. – Святее мести за убийство отца – только месть за убийство матери, Свенди. Свенельд уклонился от объяснений: – Придется идти с Берсенем. – Ты не доверяешь ему? – удивился Ярыш. – Может, я не очень сообразительный, я вырос в лесу. Но и чутье у меня, Свенди, как у зверя. – И что же подсказывает тебе твое лесное чутье? – Свенди заставил себя улыбнуться. – Такие, как Берсень, надежно прикрывают спины. – И все же мы – все трое – принесем клятвы вечного молчания, – подумав, сказал Свенди. |
