Прислонившись к стене напротив кабинета Алистера, сидела совершенная потерянная Сильвия Дэн. Лив впервые видела эту девушку в таком состоянии, а если уж она на грани, то дела и впрямь плохи.

— Сильвия?

Тёмные волосы растрепались, и непослушные пряди торчали из некогда идеальной причёски. Непроницаемые болотные глаза блестели от слёз. О ком она так тревожится? Об Алистере? Эти двое часто проводят время вместе. Оливия закусила губу. Не лучший момент для ревности.

— Ох, Милдред! — второкурсница вскочила на ноги и обняла девушку. — Господин Кроу, господин Фланнаган… Их взяли Ширмхеер, а если, если за дело берутся они, то…

— Но даже им можно отвесить щелбан, — улыбнулась Лив, поглаживая кулон, спрятанный под одеждой.

Люсьен скучал по временам, когда женщины знали своё место. Хотя он был слишком молод, чтобы помнить эти светлые времена, историю знал хорошо. Запихнуть бы Мисмиру в эпоху, где ей самое место.

Заносчивость коллеги и её пренебрежительное отношение вызывали у него приступ с трудом контролируемого гнева. Он чувствовал, как натягиваются до предела нервы, ощущал, как пальцы готовятся впиться в горло старшей по званию. Приходилось вечно мило улыбаться и строить из себя безмозглого подай-принеси. Но это ненадолго — нарыть грязного белья на напарницу труда не составит, и тогда… Тогда всё будет иначе. Наступят те самые времена — уж если не для всей Империи, то хотя бы для него.

Мужчина не заметил, как дошёл до лазарета, где второй день прохлаждался Ленц Кнехт. Этот швицеррец раздражал не меньше чертовой альбиноски. Люсьену было невдомёк, почему северянина не вызвали на допрос, а Мисмира в своей премерзкой манере пригрозила держаться подальше от изобретателя. Да пошла она!

Ширмхеер пригладил и без того прилизанные волосы и растолкал толпу студентов медиков, окруживших Кнехта. Они старательно делали наброски разложенных прямо на больничной койке протезов и на ходу отвечали на вопросы о технических характеристиках новеньких имплантов.

— Лекция окончена, — едко прокомментировал Ищейка и скрестил руки на груди.

Чёрная кожа на перчатках угрожающе скрипнула, и студенты невольно отпрянули о незваного гостя.

— Всё в порядке, — Ленц выглядел до тошноты расслабленным в присутствии Ширмхеер, и Люсьен стиснул зубы. — После ужина будет калибровка и установка протеза. В оставшееся время проведите сравнительный анализ по трём основным параметрам: цена, долговечность, надёжность. Именно вы выберете для меня новую ногу. Ну всё, бегите! Чем обязан, Люсьен?

Ищейке стоило больших трудов выдавить из себя сладкую гаденькую улыбочку.

— Господин Кнехт, смотрю, вы в добром здравии.

— Ой, брось. С каких пор мы на вы? Твоё приветствие звучит скорее как «жаль, что в этот раз ты не сдох», — рассмеялся Ленц.

— Тем не менее, — кисло улыбался Люсьен. — Что с тобой не так, Кнехт? Почему Фланнаган и Кроу едва штаны не обмочили, завидев нас, а ты…

— А я что? — швицеррец почесал затылок искусственным пальцем.

— Хотя, возможно, дело и не в смелости, — Ищейка многозначительно покосился на одеяло. — Может, тебе не только ногу оторвало?

— Раньше ты был остроумнее, Люсьен. Но, если тебя действительно волнует этот вопрос, не поленись и найти двух прелестных медсестёр с ночной смены. Они тебе расскажут во всех подробностях.

— Храбришься, Кнехт? Думаешь, деньги решают всё? Салазару вот не помогли.

Ленц устало выдохнул, в его взгляде вдруг появились злые искры, а голос из дружелюбного стал враждебным.