Вернувшись, я прошел по коридору и нашел Виолу в гостиной: она сидела на полу, скрестив ноги, и держала в руках письмо, которое Саша написал мне перед смертью.

Сердце провалилось прямо сквозь тело и упало у моих ног трепещущей, перепуганной массой.

– Я… где ты его нашла? – спросил я.

– Оно было в переднем кармане твоей сумки. – Ее посеревшее лицо было залито слезами. – Ты все это время врал, да?

– Нет, Виола, конечно нет!

– Ну, лично мне кажется, что врал, – прошептала она почти про себя. – А я-то думала, что ты настолько хорошо относился к моему отцу, что пришел в тот день в больницу… Господи! Скольким людям я рассказывала, какой ты распрекрасный… а ты был там ради себя! Не меня!

– Ты права, – согласился я. – В тот первый день я пришел, потому что считал, что должен. Но в ту минуту, когда я увидел, как ты идешь ко мне навстречу, все изменилось.

– Пожалуйста, Алекс, перестань уже лгать!

– Виола, я понимаю, что ты в шоке, но эти несколько месяцев, все, что было между нами… как это может быть ложью? Как?

– Потому что ты не такой, каким я тебя считала. «Заботливый, участливый Алекс», который все это время притворялся, что он рядом ради меня… И знаешь, что хуже всего?

Я мог придумать много чего «похуже», но сдержался.

– Нет.

– Я, если честно, завидую тебе. Потому что ты был его родным сыном, а я нет.

– Виола, серьезно, он ничего для меня не значил…

– О, еще лучше!

– Я не это имел в виду! Я был просто в ужасе, когда узнал, что я его сын. В смысле, – поправился я, – в шоке.

– Как я сейчас.

– Да. – Я ухватился за этот спасательный круг и подошел к ней. – Конечно, ты в шоке. Это ужасное открытие, и, Виола, мне очень, очень жаль. Ты себе не представляешь, сколько раз я пытался сказать тебе, но ты была так убита горем, что я не мог заставить себя заговорить. А потом ты… мы были так счастливы. Так счастливы, что я боялся все испортить. Разве ты не понимаешь?

Она потерла нос – до боли очаровательная привычка – и яростно помотала головой.

– В данный момент я ничего не понимаю. Кроме того, что я в каких-то странных отношениях с… родственником!

– Виола, у нас нет ни капли общей крови. Ты прекрасно знаешь.

– А мой отец… как он мог так поступить?! Господи, Алекс, я боготворила его. Неудивительно, что моя бедная мать его ненавидит. – Тут она посмотрела на меня. – А она знает?

– Да.

– Давно?

– Все раскрылось в те последние несколько дней в Пандоре. Очевидно, она всегда знала.

– Господи боже! Вся моя жизнь оказалась ложью!

– Послушай, Виола, я тебя понимаю, но…

– А как насчет твоей матери? – обрушилась она на меня. – Какого черта святая Хелена, как всегда называла ее моя мать, трахалась с моим папой?

– Послушай, это долгая история. Давай я открою бутылку вина и…

– Нет! – Она устремила на меня взгляд, который я могу описать только как полное презрение. – Даже ты не можешь это исправить, Алекс. А хуже всего, что я доверяла тебе больше всех на свете, но ты лгал мне вместе со всеми остальными. И притом о самом важном в моей жизни! Я думала, ты любишь меня, Алекс. Как мог ты быть со мной все эти месяцы и знать?

– Я… боже, Виола, мне очень, очень жаль.