— Ну и что?

— Ему можно верить.

— Да кто ж ему не верит! Эту ночку состоятельные граждане запомнят надолго. Как он пишет: «кипела работа», «свыше двух тысяч с энтузиазмом…» Подумать только, что значит потрошить карманы во имя идеи! Это вам не рутинный налет на поезд с нищими.

— Не на идею они работали.

— Разве они поделили конфискованное между собой?

— Нет. Они оставили его нам.

Техник рассмеялся.

— Милая! Это же было в прошлом году. Все ценности давно брошены в жертвенный костер мировой революции. Где-нибудь в Германии, разоруженной в Версале, на них приобретены за границей винтовки, которые по ночам протирают тряпочкой аккуратные немецкие пролетарии в ожидании команды Коминтерна. А сами ценности там, где им и положено быть, — снова у богачей. Украшают дам на Елисейских Полях.

— Вы ошибаетесь. Они находятся в подвале нашего городского банка, бывшего Коммерческого.

— Вы шутите?

— Такими сведениями не шутят.

— Откуда же у вас эти феерические сведения?

— У меня есть добрый друг в банке.

— И он не уберег тайну вклада?

— Можно считать и так.

— Ваш друг, надеюсь, серьезный человек?

— Да.

Техник подставил чашку под струйку кипятка.

— Хорошо. Предположим, что ценности в банке. Но вы знаете, как он охраняется? Одни стены метра полтора толщиной. Это же был солидный, известный на всю Россию банк. Он гарантировал интересы вкладчиков.

— Разве я предлагаю брать банк штурмом, как замок барона Фрон де Беф?

— У вас есть волшебная палочка?

— Что-то вроде этого. У меня есть план.

— Фантазия!

— План реальный.

— Сонечка! Вы поражаете меня. Но я слушаю.

— Нет. На сегодня достаточно. Я вижу, вы сомневаетесь. А здесь не может быть колебаний. Дело слишком серьезное. Решиться нужно твердо. Подумайте… Я подожду… немного.

Он не стал возражать.

— Согласен. Я подумаю. Но почему вы обратились именно ко мне?

Она улыбнулась.

— Я помню, что когда-то ваш любимый герой был граф Монте-Кристо. Считайте, что я аббат Фариа. Как и он, одна я не справлюсь. Кроме того, для реализации плана нужны деньги.

— Много?

— Не очень. Своего рода вступительный взнос. Уверяю, вы не пожалеете о затратах.

Софи встала.

Техник поднялся следом.

— Я провожу вас.

— Ни в коем случае. Нас не должны видеть вместе.

— Вы говорите так, будто я уже согласился.

— Вы обязательно согласитесь, господин налет. Когда и где ждать вашего согласия?

— Я дам вам знать. А пока возьмите все-таки эту безделушку. В залог будущего сотрудничества!

* * *

Вера Никодимовна считала Таню девушкой с сильным характером и не могла представить, что она упадет в обморок.

Однако это случилось. К счастью, Таня успела присесть на скамейку у забора на улице, куда вышла по зову Веры Никодимовны, и поэтому не упала, а только поникла на ее плечо.

— Ничего, это пройдет, — прошептала Таня, приходя в себя, слова, которые говорят обычно в таких случаях, чтобы не волновать близкого человека.

«Как она любит Юру!» — подумала Вера Никодимовна.

— Душенька! Славная вы моя девочка! Ну что с вами? Ведь это счастье. Он жив. Вы понимаете — жив!

Но не от внезапно обрушившегося счастья, как полагала Вера Никодимовна, лишилась чувств Таня.