|
И только бурлящая жизнь маленьких существ проливала свет в детской душе. По этой причине ей хотелось, чтобы в саду собственного дома, по возможности, не было искусственного лоска, чтобы можно было видеть, как естественным образом растут и увядают растения, как живут среди них всевозможные живые существа. Я помню, едва мы вселились в построенный дом, мама, надев шляпу, вышла на прогулку в сад, и я отправилась вместе с ней. Потом это вошло в привычку.
Теперь мне казалось, что мое восприятие той мамы, несмотря на некоторое искажение временем, было самым понятным. По крайней мере, именно такой, более деликатной и слабой, нежели в последние годы своей жизни, мама была мне гораздо ближе. Тот факт, что в маминой жизни существовало время очарованности жизнью сада, утешал меня как ничто иное. Я полной грудью вдохнула его воздух. Ну, вот и я. Сколько лет, сколько зим. Спасибо тебе за то, что когда-то давно помог моей маме. Мне не передать словами всю мою благодарность тебе. Ведь самой важной историей из всех, услышанных мною от мамы, мне кажется история о тебе. Только рассказывая о тебе, мама не могла скрыть человеческую слабость. Я тихонько бормотала эти слова, а сад в ответ молча демонстрировал продолжающуюся и сегодня кипучую жизнь. Как все-таки замечательно, что достаточно просто жить, чтобы иметь возможность созерцать так много вещей, подумала я. Некоторые листья уже покраснели, а сливовые деревья выглядели совсем увядшими, но именно теперь они готовили новые почки. Огромная сакура, которая весной наверняка будет сплошь покрыта цветами, сейчас, запасая силы, растила свои ветви. Здесь происходило непрерывное движение. И хотя я не осознаю этого, но внутри меня точно так же что-то постоянно движется. Пожалуй, именно поэтому, наблюдая за тем, что так схоже с моим внутренним миром, мне здесь так легко и приятно. Находясь тут, я словно перенеслась через годы и стала единым целым с мамой. Я ощутила легкое тепло и подумала, как было бы здорово, если бы я могла вот так же близко почувствовать маму, пока она была жива. Мне хотелось навечно остаться здесь, грустить и жалеть о разлуке, но, обернувшись, я увидела, как Сёити за окном беседует с Кодзима-сан. Сейчас со мной хоть кто-то есть рядом... Это успокоило меня, привыкшую всегда действовать в одиночку. Хорошо, когда можно запросто поговорить о разных пустяках с близким человеком. Скоро мы не торопясь вернемся и, забыв обо всех делах, зайдем в кафе, наверняка закажем горячий кофе и сладости и будем болтать или молчать, вновь и вновь погружаясь в новые впечатления. Где-нибудь в теплом кафе... От одних только мыслей об этом мне стало легко на сердце. Мучительные ощущения, овладевшие мною в клинике, испарились. Снова пережив воспоминания о мамином болезненном состоянии и о возможном собственном пребывании в этой клинике незначительное время, я увидела свое прошлое в несколько ином свете. Отчего опять стало немного веселее на душе. Подобно тому как маленькие девочки плетут венки из клевера, я сегодня при помощи хорошего настроения создала один день своей жизни. — Сёити, почему ты такой добрый? — спросила я, когда мы покинули клинику. — Услышанное там стало шоком скорее для тебя, нежели для меня с моей затуманенной памятью. И тем не менее ты вел беседу, расспрашивал обо всем... Кроме того, постоянно был внимателен ко мне. Прости, образ тети, какой я ее себе представляла, опять слегка изменился. Я всегда считала ее сильным человеком и не представляла, что она когда-то была настолько эксцентричной... Вечерело, и в жилом квартале практически не видно было людей. Поблизости находился район элитного жилья, поэтому здесь невозможно было встретить домохозяек, которые пешком отправились бы по своим делам. Дети уже давно разбежались по домам и, должно быть, спокойно делали уроки или же играли в компьютерные игры. |
