Утро разбудило меня, ослепив ярким све­том, но я, по обыкновению не завтракая, выпила чашечку растворимого кофе, кото­рый нашла в номере, и попросту бездельни­чала, когда раздался звонок от Сёити.

— Доброе утро! Я пока не смог связаться с Кума-сан. Так что думай, чем займемся се­годня. Может, поедем посмотреть твой дом?

— Давай не будем так торопиться... Я только что встала, и у меня голова пока не соображает, — сказала я и подумала о том, как это ужасно — сосуществовать с челове­ком, образ жизни которого так отличается от твоего, поэтому и брак с Сёити был бы со­вершенно невозможен. — В такой чудес­ный, погожий денек ехать в это мрачное ме­сто?.. — с неудовольствием добавила я.

—  Два часа с лишним прошло, как я встал. Уже и позавтракал как следует. И просто не знаю, куда себя деть... — рассмеялся Сёити. — От скуки сходил даже в отельный спортзал.

— Ненавижу дисциплинированных лю­дей, — отреагировала я. — Однако ты прав,

трудные дела лучше завершить побыстрее.

Едем! Я буду готова через тридцать минут.

Я как раз собрала вещи и переоделась, когда через сорок пять минут в дверь посту­чал Сёити. Его пунктуальность тоже выве­ла меня из себя, и я хихикнула. Сёити же просто удивленно взглянул на меня.

—  Стало облачно, — заметила я.

—  Цвет у неба какой-то зловещий, да? Такое чувство, что оно в курсе, куда мы от­правляемся. Как в фильме ужасов, — под­твердил Сёити.

Небо и вправду внезапно нахмурилось, и его заволокло многослойными тяжелыми серыми тучами. Красивый голубой цвет, еще недавно видневшийся на востоке, на­чисто исчез, и солнечный свет, пробивав­шийся среди облаков, тоже пропал, словно его закрыли ставнями.

— Как раз то, что надо! Такая погода со­ответствует тому дому, — ответила я.

Погрузив вещи в машину Сёити, мы вы­ехали из подземного отельного паркинга.

По дороге купили цветы, а еще Сёити прихватил несколько свечей невероятной красоты, которые нам попались в лавке с разными мелочами. К ним прилагалась инструкция, в которой было написано, что эти свечи изготовлены “Кэндл джун” с мо­литвами о мире. “Возможно, это все лишь ради собственного успокоения, и все же цве­ты очень красивые, а свечи создали хоро­шие люди, вложив них свою душу, поэтому будет здорово, если эта композиция станет символом очищения...” — так обмениваясь мнениями, мы вместе выбирали цвета. И тут я подумала вот о чем: я совершаю покупки с человеком, который так открыт и довер­чив, мы пешком возвращаемся до стоянки, непринужденно болтаем обо всем на свете... Как мало подобного было в моей жизни. Если бы мама не пренебрегала такими мо­ментами, считая их не заслуживающими ее внимания, если бы ценила их больше проче­го и умела наслаждаться ими, возможно, с ней не случилось бы того, что произошло.

Примерно через час ничем не примеча­тельной езды из района Сибуя мы неожи­данно быстро добрались до заброшенного родительского дома, который, как мне ка­залось, находился где-то очень далеко.

Я почувствовала скорее удушье, нежели ностальгию. Словно это было место, кото­рое я часто видела во сне: точно знаю где, но вовек не добраться.

Этот дом, фасадом обращенный к парку, превратился в заросшие руины, но все еще стоял на своем месте. Часть главного зда­ния была снесена, когда-то были начаты строительные работы, но их прекратили. Дом оказался меньше, чем я считала в дет­стве. Маленькой девочке он казался просто огромным, скорее похожим на замок. Определенно он был больше среднестатистиче­ских домов, но размер территории практи­чески не отличался от той, что занимала клиника, куда мы ездили днем раньше.

Перед запертыми воротами мне стало не по себе.