— Я не слишком хорошо его знала. Только слегка. — Молли подняла тонкую руку, разглядывая пальцы. — Но все равно это ужасно. Доктор Люк, вы не против того, чтобы поговорить об этом?

   — Вовсе нет.

   Молли выпрямилась на стуле.

   — Тогда что произошло?

   — Разве Том тебе не рассказывал?

   — Том не очень хороший рассказчик. Если начинаешь допытываться, он просто говорит: «Черт возьми, неужели ты не понимаешь по-английски?» — Она улыбнулась, но тут же снова стала серьезной. — Насколько я поняла, вы и мистер Уэйнрайт направлялись к автомобилю, чтобы поехать в полицию, когда мистер Уэйнрайт упал в обморок.

   — Совершенно верно.

   — Вы притащили его наверх и уложили в кровать…

   — Мне это не повредило.

   — Том говорит, что могло повредить. Но я вот чего не понимаю. По словам Тома, вы шли пешком от «Мон Репо» сюда четыре мили, да еще в темноте…

   — Было не совсем темно. Когда дождь прекратился, на небе появились звезды.

   Молли отмахнулась от звезд.

   — А вернувшись около половины двенадцатого, вы позвонили в полицию в Линтон. Но там должно было находиться два автомобиля. Почему вы ими не воспользовались?

   — Потому что, — ответил я, — в них не оказалось бензина.

   Молли выглядела озадаченной. Воспоминание о том, что ожидало меня в гараже, не произвело успокаивающего эффекта.

   — Моя дорогая Молли, кто-то открыл краны бензобаков моего автомобиля и автомобиля Алека и вылил все содержимое. Даже если не учитывать теперешнюю нехватку бензина, подобная шутка не кажется мне забавной. Не спрашивай меня, почему это сделали или почему перерезали телефонные провода, так или иначе это произошло, и я оказался взатруднительном положении. Более того, я покинул дом, унеся с собой маленький сувенирный ключ, которым Алек, по какой-то причине, очень дорожит, и был вынужден передать его Тому, чтобы тот вернул его Алеку. Я оставил его в скверном состоянии, но должен был прислать помощь. У меня не было ни рации, ни почтовых голубей.

   — Действительно, глупая выходка, — согласилась Молли. — Тем более в такое время. И вы понятия не имеете, кто это сделал?

   — Может быть, Джонсон, а может быть, кто угодно.

   — Джонсон?

   — Садовник, которого уволил Алек. Но в чем тут смысл?

   — Они не нашли… Риту и мистера Салливана?

   — Нет. Все пришло в беспорядок. Включая тебя, если подумать как следует. Почему ты сегодня утром не в Барнстейпле? Как обходится без тебя машинописное бюро?

   Молли плотно сжала губы. Впервые она казалась неуверенной.

   — Машинописному бюро придется пару дней самому о себе заботиться, — сообщила девушка. — Я тоже неважно себя чувствую. Это не болезнь. Просто… — Она махнула рукой. — Доктор Люк, мне не по себе. Ведь я не любила Риту Уэйнрайт.

   — И ты тоже?

   — Пожалуйста, подождите. Я честно пытаюсь быть справедливой и хочу выслушать ваше мнение, прежде чем что-то доказывать… — Молли поколебалась.