— Я видел порт, корабли и все, что происходит вокруг «Беллерофонта», и могу сказать, сэр, что при желании поднимусь на борт, пройдусь по палубе, где находится Бони, и мы оба уйдем незамеченными.

— Вы заблуждаетесь.

— Не думаю. И чтобы доказать вам это, я поднимусь на борт «Интрепида».

— «Интрепид» находится под такой же сильной охраной.

Эмори вскинул бровь.

— Я намерен выйти на нем в открытое море до утреннего прилива.

Бэрримор остановил на нем холодный, оценивающий взгляд.

— Сделайте это, сэр, и я с радостью буду стоять на палубе рядом с вами.

— Сначала нужно попасть на борт, — проворчал Шеймас. — Не думаю, что это так же легко, как совершить прогулку вокруг порта.

Бэрримор и великан ирландец обменялись любопытными взглядами. Кивнув, Бэрримор начал развязывать шелковый галстук.

— Дайте мне более подходящую одежду, сэр, и я охотно предложу вам свою помощь независимо от того, что вы предпримете.

Эмори взглянул на Бэрримора и кивнул Шеймасу.

— Принеси что-нибудь из одежды. И верни ему пистолет: нас семеро, и нам нужно как можно больше оружия.

— Вы забыли обо мне, — тихо сказала Аннели. Все, кто был в комнате, воззрились на нее. Ее плащ соскользнул с плеч, и она осталась в тонком шелковом платье и легких туфельках. На лице все еще оставался грим, а в волосах пестрели блестки. Странно было видеть эту нежную, хрупкую девушку в столь мрачном месте, в обществе этих далеко не элегантных мужчин, к тому же требующую выдать ей пистолет. Воцарилось неловкое молчание. Первым его нарушил Бэрримор.

— Уверен, — обратился он к Олторпу, — что вы не намерены выдать мисс Фэрчайлд оружие, ведь это полный абсурд. Хотя она и утверждает, что отстрелила кому-то пальцы.

Аннели изогнула бровь.

— Я метко стреляю, если не бегу от преследователей или от наемного убийцы. Бэрримор поклонился.

— Не сомневаюсь в этом, мисс Фэрчайлд, и верю вам на слово. Нас семеро, и этого вполне достаточно, так что этот вопрос не подлежит обсуждению. Вы останетесь здесь, если даже придется запереть вас в одной Из комнат.

Тон Бэрримора не понравился Эмори: создавалось впечатление, что маркиз имеет какую-то власть над Аннели.

— Все двери в доме, к сожалению, запираются изнутри, — мягко произнес Эмори.

— Вы полагаете, она ослушается приказа, пренебрегая собственной безопасностью?

— Я не склонен вникать в историю ваших отношений с мисс Фэрчайлд, но думаю, она покинет дом прежде, чем мы дойдем до конца улицы.

Аннели хотела улыбкой поблагодарить Эмори за то, что он обращается с ней как с равной, а не как с малым ребенком, но увидела по его глазам, что он встревожен создавшейся ситуацией и согласился бы с мнением Бэрримора, будь на его месте кто-то другой.

— Вы не вправе снова подвергать мисс Фэрчайлд опасности, — продолжал Бэрримор. — Позволить ей участвовать в предстоящей операции по освобождению вашего корабля — все равно что бросить ее на съедение волкам!

— Ее узнали в Карлтон-Хаусе?

— Простите?

— Ее узнали на балу?

Бэрримор вспомнил, как снял с нее маску.

— Пожалуй, да. Там был ее брат, а полковник Рэмзи назвал ее по имени.

— В таком случае здесь ей будет так же опасно, как на борту «Интрепида». Не сомневаюсь, что выписан ордер — если не на ее арест как моей сообщницы, то по крайней мере на задержание и допрос.

— Ордер? — испуганно прошептала Аннели. — На мой арест?

— Зря ты собой гордишься, — сухо заметил Эмори.