Вспомнив об их первом объятии в сверкающей темноте Сидней-гарденс, Элисон снова вздрогнула. Господи, да что он должен думать о ней и ее нравственности!

В былые дни, до того, как ей пришлось так внезапно покинуть родное гнездо, Элисон не особенно задумывалась о любви, полагая, что в один прекрасный день выйдет все-таки замуж, а за кого — видно будет. Но уж во всяком случае не за одного из тех скучных отпрысков знатных семей, с которыми ее так упорно и настойчиво знакомили взрослые. Нет, не за них, но ведь непременно найдется кто-то, кому она сможет вручить свое сердце, кто-то одного с нею общественного положения, кто не потребует за ней большого приданого и кто будет любить ее только ради нее самой.

Но та злополучная поездка в Лондон вдребезги разбила все эти смутные мечты о грядущем замужестве. В последующие годы Элисон стала считать любовь чем-то вроде несбыточной фантазии, которую могут позволить себе только очень юные или очень порядочные. А она, разумеется, не принадлежала ни к тем, ни к другим.

Присев на краешек кровати, Элисон стиснула руки. Любовь? Нет, спасибо! Жила она до сих пор без мужской любви, и неплохо жила. У нее есть планы на будущее, любовь леди Эдит — что еще надо? Ничего. Увлечение лордом Марчфордом лишь недолговечный цветок, который без ухода скоро зачахнет. Губы Элисон искривились в горькой усмешке. Уж теперь-то, поняв, как действует на нее его близость, она позаботится о том, чтобы не оставаться с ним наедине, пока он в Бате.

Но перед ее мысленным взором вновь возникли его волевой подбородок, изгиб губ, проникающих к ее устам, его глаза льва, лишающие ее покоя. Пожалуйста, Господи, хоть бы он поскорее вернулся в Лондон!

ГЛАВА 13

Через несколько дней Элисон в обществе леди Эдит и Марча вновь стояла у дверей «Верхней Ассамблеи». Как и прежде, леди Эдит указала молодым людям на бальную залу, а сама уселась среди подруг. Тем не менее на этот раз Элисон сразу же ускользнула от графа и, полная решимости, направилась в дальний угол комнаты, чтобы присоединиться к другой группе беседующих.

Марч следил за ней с каменным лицом, подавив острое желание поспешить ей вслед, схватить за руку, спросить, отчего она ведет себя с ним так, словно он вдруг стал прокаженным. При этой мысли граф горько рассмеялся. Он и так прекрасно знает почему.

Помилуй Боже, да ведь он накинулся на нее, словно изголодавшийся волк на беззащитную овечку. Ни разу в жизни он еще не терял так головы. Он пришел в тетин дом, намереваясь легким небрежным флиртом усыпить бдительность Лиссы Рейнард. Но когда она заговорила о том, как любила отца, его вдруг охватил гнев: как смела она притворяться, что у нее есть чувства, которых, как он отлично знал, была начисто лишена? Не успев сам понять, что делает, он схватил ее, чтобы дать выход своей ярости, намереваясь трясти до тех пор, пока эти черные волосы не рассыплются по плечам.

Теперь граф понимал: главная его ошибка состояла в том, что он позволил себе посмотреть в эти бездонные небесно-голубые глаза, ибо, едва он заглянул в них, как тут же погиб. Все его самообладание растаяло, словно снег, брошенный в огонь, превратив его ярость в страстный поцелуй, опаливший его до самых глубин его существа. А девушка, к его изумлению и неожиданной радости, ответила ему с такой же точно страстной силой. Поцелуй ее был столь пламенным, что ему показалось, он вот-вот умрет.

Марч внутренне усмехнулся. Сентиментальная дамская чушь! Как будто такой мимолетный флирт мог хоть как-то серьезно затронуть его чувства.