— Что нет!? — слегка подохренел кадровик.

— То самое. Рапорт на тебя писать, конечно, не буду, но еще раз вякнешь, споткнешься о порог и останешься без зубов…

Прапор задумался…

— Теперь понятно, откуда такое личное дело. Из идейных, стало быть?

— Я солдат, а не бизнесмен…

— Ладно, тебе решать. Где-то даже таких как ты уважаю. Зайди минут через десять, назначение будет готово…

Через четверть часа уже не прапор, а толстый сержант выдал Филину предписание на строевой отдел одной из бригад. По прибытию он, уже без вопросов о пожеланиях, был поставлен на должность командира обычного линейного взвода, который посменно держал опорник в районе Ясиноватой.

Глава 11

Обитатели спальных районов отправились в центр изображать демонстрацию, и окраины Донецка будто вымерли. Назгула это не удивило. Его горловское детство пришлось на конец восьмидесятых — начало девяностых. Тогда, точно так же как и сейчас, работники шахт и госпредприятий по разнарядке собирались в праздничные колонны, а те, кого бог миловал, сидели с пивом, прилипшие к телевизорам. Только парад смотрели, конечно, не местный, а общесоюзный, проходивший в Москве.

Неброский дом, расположенный в километре от объекта, с двумя гаражами и просторным двором, был арендован еще за месяц и служил основной технической базой группы. Сюда доставлялись оборудование и снаряга, которые Назгул принимал, а потом раскладывал в тайниках для Шульги, Дайми и Галла.

Назгул прикрыл дверь гаража, включил свет и еще раз внимательно осмотрел подготовленную машину. Российский внедорожник УАЗ-патриот, в меру ушатанный, для пущего эффекта покрытый специальным спреем, имитирующим дорожную пыль и грязь.

Спрей он выписал из Америки, где внедорожники не были как в постсовке, статусными машинами. Раскатывать на каком-нибудь Гран-Чероки, сверкающем после мойки, там считается дурным тоном, а потому любой уважающий себя житель Мериленда или Огайо, чтобы не смеялись соседи, старательно покрывает машину искусственными признаками езды по бездорожью.

Помимо "грязи" весь остальной камуфляж был в порядке. Бортовые надписи «МЧС ДНР оперативная» держались крепко, но если взяться за край, можно сорвать одним движением. Номера "государственные", подсмотрены у реальной машины, изготовлены в Киеве. Документы в бардачке тоже аутентичные, выдержат любую проверку. Внутри небольшой арсенал. Для достоверности — пара АКСУ, которыми вооружены местные чрезвычайщики, для работы, конечно, не приведи господи, привычные и надежные Хеклер-унд-Кохи, Глоки и несколько разовых портативных гранатометов.

От пуль и осколков машину защищает невидимая бронированная пленка, которая обошлась в стоимость трех таких "Патриотов". Чтобы срубить погоню, отбиться от патруля или проломиться через блокпост такого набора будет достаточно. Ну а все остальное — в руках маорийского бога Пунги.

Завершив осмотр, Назгул еще раз проверил связь, — в машину установили радиостанцию, настроенную на волну местных силовиков, чтобы быть все время в курсе событий, — после чего возвратился в дом.

Теперь оставалось ждать. Сел в кресло напротив работающего телика, пощелкал пультом. По местным каналам показывали парад. В юности он хотел стать военным, поступал в британскую школу спецназа, а потому был к армейским ритуалам неравнодушен, даже к советским. Но действо в центре Донецка, проходило скорее по категории "цирк с конями".

Министр обороны скучно и ритуально объезжал парадный расчет. За машиной, как привязанная, трусила дворняга. Когда министр здоровался с бойцами и поздравлял их с великим праздником, а те в ответ молодецки орали «здравия желаем…» и троекратно «урррааа…» псина присаживалась и, наклонив башку, внимательно слушала, словно оценивала уровень подготовки.