— Иди-ка посмотри, — крикнул Жерсен.

— Сейчас, сейчас.

Он бросился на зов. Кусочки льда по пути весело перестукивались.

— Вот! Посмотри, что она оставила.

Он медленно прочитал:

— «Уезжаю. Ты сможешь прекрасно обойтись без меня. Не вздумай меня искать. Я тебе этого не прощу».

— Невероятно! — промолвил Блеш.

— Не очень-то умно. Имея эту записку и телеграмму, я добьюсь такого развода, какого захочу.

Он убрал листочки в бумажник и задумчиво добавил:

— Но разводиться я не буду… Во всяком случае пока. Сначала займусь этим прохвостом.

Он взял стакан, поднял его, чокнувшись с Блешем.

— За любовь… Садись… Сигареты перед тобой.

Прошел в спальню, переоделся в твидовый костюм. Было без малого четыре. Не имеет смысла появляться там слишком рано. Вернулся в кабинет.

— Гостиница «Бристоль»… ты ее знаешь?

— Шеф, когда я бываю на Лазурном берегу, во дворцах не останавливаюсь.

Жерсен поискал в справочниках.

— Вот… Гостиница «Бристоль»… Три звездочки… Есть гараж… Представляешь их физиономии завтра утром, когда они меня увидят… Застану их в постели с завтраком на подносе… И не забывай, жена думает, что я в Лондоне… Просто сцена из водевиля!

— Шеф, я волнуюсь за вас.

Жерсен осушил стакан.

— В путь! А ты сиди тихо… Это мое дело. Прошу тебя только позвонить в редакцию. Пусть не волнуются. Вернусь через два дня. Если тебя будут спрашивать, ты ничего не знаешь. Ты меня даже не видел. Просто передаешь поручение.

— Хорошо.

Они вышли, и Жерсен тщательно запер дверь на ключ. Лифт все еще стоял на этаже. Они спустились вниз.

— Подкрепитесь в пути, — посоветовал Блеш. — И не гоните. При таком движении.

Он еще раз пожал Жерсену руку и посмотрел, как тот разворачивается.

— Подождите, шеф… Выгляну на улицу.

Убедившись, что можно выехать беспрепятственно, он поднял руку и крикнул: «Счастливого пути!» «Вольво» повернул на улицу и сразу же скрылся за следовавшим за ним «пежо».

«Как глупо, — подумал Блеш, — честное слово, я взволнован!»

Флоранс заняла свободное место, удобно расположившись в углу у окна, и предалась размышлениям, глядя на проносившиеся мимо залитые солнцем поля. Кондиционер был включен на полную мощность, и временами ей становилось даже холодно. Но она чувствовала себя удивительно свободной. Впереди — часы неизвестности, как фишки перед игроком. Муж в Лондоне. Никто не знает, где она. На целый день она оставалась хозяйкой своей жизни. Полностью. Если захочется, можно вернуться в Париж. Можно остаться в Ницце и начать борьбу, окончательно порвать и начать работать… А почему бы и нет?.. Ей помогут уйти от Жерсена. Сколько друзей говорили ей: «Как вы можете жить с ним?» Возможно, полагали, что она любит деньги и готова вынести любое унижение, лишь бы не потерять свои удобства. Но это не так. Совсем не так. Она всегда довольно наивно рассматривала этот брак как нечто вроде одержанной победы. Девушки вокруг нее были постоянно заняты поисками мужа — ведь у манекенщицы, как у велогонщика, чтобы обеспечить себя, в запасе всего несколько лет. Но в то же время она всегда сожалела… О! Это трудно объяснить!.