Газеты и телевидение целых три месяца верещали от восторга, смаковали невиданный в истории внеземного бизнеса вердикт ООН, а затем, когда пришло сообщение об обнаружении на одной из планет системы Большого Пса развитой жизни – то есть теплокровных животных, превышающих размерами мышку, – с наслаждением отдались новой сенсации. Скандал с "Уэйленд‑Ютани" перекочевал на вторые полосы, а затем начал благополучно забываться. В Голливуде сняли эффектный боевик про Чужих – очень непохожих на настоящих, – и на том история путешествия "Патны" отошла в разряд малоинтересных.

Бывший экипаж крейсера разъехался по домам и на новые места службы: Семцова отправилась в трехмесячный отпуск, который провела на Кавказе; Казаков благополучно работал в составе подкомитета по обороне ООН во Франции... И вот они снова встретились, но на сей раз не в космосе, а в столице Империи.

– ...Знали? – Маша помотала головой, освобождаясь от старых воспоминаний и первой нарушая длительную паузу, возникшую после неожиданного признания адмирала. – Каким образом?

– Мария Викторовна, – одними губами улыбнулся Бибирев, – я же не спрашиваю, где вы купили вашу замечательную и, как погляжу, очень дорогую косметику?

– В Гостином дворе, – несколько глуповато ответила Семцова и тут же опять смутилась: – При чем здесь моя косметика?..

Казаков дипломатично помалкивал, едва сдерживая неуместный смех.

– Разумеется, ни при чем. – Его высокопревосходительство взял длинными узловатыми пальцами коричневую сигарету из коробочки на столе, предложил Маше и щелкнул громадной серебряной зажигалкой. – Видите ли, возможности моей скромной организации чаще преуменьшают, чем преувеличивают. Если называть вещи своими именами – наша Служба может все или почти все. Когда сталкиваются интересы дилетантов, коими являетесь вы, и интересы Конторы, в шести случаях из пяти побеждает Контора. Простите за столь вульгарный силлогизм... Нам просто было временно не до вас, и потому разговор состоялся сегодня, а не, допустим, сразу по вашем прибытии из Швейцарии.

– "Не до нас"? – медленно повторил слова Бибирева лейтенант. – Могу я попросить объяснения, почему именно сейчас у Службы безопасности проявился внезапный интерес к событиям на Ахеронте и нашим скромным персонам?

– Чуть попозже вы все узнаете, – ответил адмирал, мимоходом глянул на часы и поднялся. – Идемте со мной. Познакомлю с интересными людьми. Господин Казаков, вы военный, а посему должны иметь достаточно представления об этикете и субординации. Хотя встреча самая что ни на есть приватная., учитывайте, что ваша задача – молчать, слушать и отвечать на вопросы. Если захотите что‑то спросить – сначала попросите разрешения... К вам, милейшая Мария Викторовна, это тоже относится. Извините, что так резко указываю... И кстати, прошу учесть, что вы приглашены пока только в качестве консультантов и непосредственных свидетелей. Может быть, вскоре ваш официальный статус изменится в более прогрессивную сторону.

Маша слегка кивнула, а Казаков насупился. Тоже мне воспитатель нашелся! И так понятно, что рядовой новобранец не имеет никакого права приставать с расспросами к унтер‑офицеру, а уж тем более к командиру роты. Но если адмирал напомнил об этикете, значит, встреча будет действительно особенной.

Они вышли в коридор, украшенный старинными шпалерами и какими‑то вазочками на стойках, миновали два поста гвардейской охраны, каковая обращала внимание на шествующих по коврам дворца визитеров не больше, чем на пылинки в солнечных лучах.

– Сюда, пожалуйста. – Адмирал вежливо посторонился, пропуская даму вперед, шагнул в дверь вслед за Машей, оставляя Казакова в арьергарде.

Обычный зал для заседаний, каких множество во всех городах мира.