|
Так оно, небось, весомей будет. Барон кивнул: – Вы и ваши люди, благородный Вацлав, будете приняты со всеми полагающимися почестями. – Только нам бы лошадок для начала, – неожиданно вмешался в разговор Джеймс. – Штук десять, а? Для изможденных долгим походом и битвой с швейцарскими разбойниками Христовых братьев. Брави сориентировался в обстановке быстро и также быстро смекнул, какую выгоду можно извлечь из сложившейся ситуации. Что ж, кони им, действительно, не помешают. – О, разумеется! – Немец энергично закивал головой, заключенной в стальную скорлупу. – Извините за недогадливость. Негромкий приказ – и треть конной баронской дружины стала пехотой, отдав поводья «тевтонским братьям». Только после этого барон спохватился: – Простите, господин комтур, но зачем вам десять лошадей, если вас здесь… – Больше, – заверил Бурцев. – Просто после гм… нападения швейцарцев мы стараемся быть осторожными. – Разумно, – похвалил фон Гейнц. – В этих краях только так и надо. Но где же ваши спутники? Бурцев призывно махнул рукой. Опасность вроде миновала – можно выходить. Кусты по краям оврага ожили, зашевелились. Первыми выбрались Аделаида и Ядвига. У немцев из свиты барона, не ожидавших ничего подобного, отвисли челюсти. Впрочем, вояки быстро захлопнули рты, подтянулись, подобрали животы, приняли картинный вид, желая произвести должное впечатления на дам. Потом – напряглись. И снова потянулись к оружию. Теперь из зарослей выходили сарацин, татарин и китаец. Хабибулла и Бурангул смотрели на баронскую дружину настороженно. Китаец, по обыкновению, улыбался новым знакомым. Как всегда – до ушей. – Эт-то кто? Эт-то что? – Альфред фон Гейнц начал заикаться. – Господин Вацлав, вы кого привезли с собой на встречу с императором?! – Друзей ордена, – нимало не смутившись, ответил Бурцев. Смущаться или каким-либо иным образом демонстрировать неуверенность сейчас было нельзя. – У могущественного братства Святой Марии всюду имеются тайные друзья и сторонники. – Но как?! – только и смог выдавить из себя барон. – А как в анекдоте, – хмыкнул Бурцев, осматривая свою дружину. Ну да, точно… Иначе не скажешь. Встречаются русский, татарин и… И китаец. И араб. И англичанин. И поляк. И литвин. И прусс… – Анек-дот, – нахмурил брови фон Гейнц. – Это город такой? – Это клайне витц, любезный барон. Маленькая шутка. Шуток немец не понимал… – Хм, меня предупреждали о том, что послы гроссмейстера Ульриха фон Юнгингина прибудут на встречу с некими могущественными помощниками, но чтобы вот так… вот эти… – Альфред фон Гейнц продолжал хмуриться. – Кто бы мог предположить, что рыцари креста заключают союзы с… с такими союзниками. – Это временный союз, – одернул собеседника Бурцев. – Он заключен во имя интересов ордена… Подумав, чего бы еще соврать поубедительней, Бурцев добавил: – …и одобрен папой. – Каким? – живо заинтересовался барон. Переборщили, блин! Не нужно было приплетать Его Святейшество. Ошибочка-с вышла. – Что – каким? – очень осторожно спросил Бурцев. – Каким папой одобрен? Да уж… Хороший вопрос. Бурцев выдержал паузу. Как оказалось, правильно сделал. Разговорчивый барон продолжал: – Пап ведь нынче трое. И кто именно одобрил союз Христовых рыцарей с сарацинами? Избранный на Соборе в Пизе Александр Пятый? Или Авиньонский антипапа Бенедикт Тринадцатый? Или, может, Григорий Двенадцатый? Н-да… Дела… Бурцев покосился на Джеймса. |
