– Мы еще должны сказать Артанскому князю спасибо – за то, что ваша японская авантюра закончилась полным фиаско, – сквозь зубы сказал король. – В противном случае, лет через тридцать вскормленный вами японский зверь, заматерев и набрав мощь, неизбежно набросился бы уже на наши дальневосточные владения. В холодной Сибири теплолюбивые подданные микадо жить не могут и не хотят, а вот Южные моря манят их с неодолимой силой. Наше счастье в том, что мистер Серегин разделяет опасения по поводу набирающей мощь Германской империи, а иначе с Британией с самого начала разговаривали бы совершенно по-иному. Государство Гогенцоллернов сейчас похоже на кадку, переполненную выпирающей из нее квашней. Моему племяннику Уильяму тесно в нынешних границах Германской империи, и еще неизвестно, чего он жаждет больше – наших и французских колоний в жарких странах или русских просторов, лесов, полей и рек…

– Скажите, сир, откуда вам это известно? – тихо спросил Генри Петти-Фицморис. – Вы говорите так уверенно, будто вам и в самом деле ведомо будущее.

– Мне ведомо то будущее, в котором не было Артанского князя, схватившего вас за руку, будто мелких жуликов при совершении карманной кражи, – огрызнулся король. – То будущее, которое последует теперь, после вмешательства в события Божьего Посланца, неизвестно никому, даже самому Всемогущему Богу, ибо мы сами станем его творцами. Для Британии все еще может кончиться как очень хорошо, так и очень плохо, в зависимости от нашего поведения.

Сладкая парочка – премьер и министр иностранных дел – переглянулась, и следующий вопрос задал уже Артур Бальфур.

– Так все же, сир, скажите нам – откуда вам известны такие подробности, неведомые даже нам? – вкрадчивым голосом произнес премьер. – Не зная этого, мы не сможем делать британскую политику…

– Вы и так уже наделали все, что могли, и на этом, пожалуй, хватит, – махнул рукой король. – В самое ближайшее время парламент вынесет вам вотум недоверия за опасную игру с огнем, и дальше вас ждет только отставка и политическое забвение. Вы, конечно, можете упереться, но тогда шуму будет столько, что одним забвением ограничиться уже не получится. А теперь о том, откуда нам известны такие интимные подробности нашей будущей истории. Не далее как четыре дня назад, в такое же время, Артанский владетель со свитой совершил к нам неофициальный рабочий визит и провел переговоры с позиции силы…

– Визит? – переспросил Петти-Фицморис, – но каким же образом?

– Самым обыкновенным для этого джентльмена, – хмыкнул король, – через дыру между мирами, когда одна нога там, а вторая уже здесь. Точно так же он вел переговоры с японским микадо, и тот вполне остался доволен результатом. Вот и мы тоже договорились почти полюбовно, и в результате этих договоренностей моя дочь Тори отправилась к Артанскому владетелю неофициальным послом доброй воли, чтобы своими глазами посмотреть на тамошнее общество. Теперь каждое утро я нахожу у себя на столе её подробнейшие донесения…

– Но, сир, разве вы можете быть уверены в том, что вашу дочь не обманывают? – почти хором воскликнули оба мелких политических деятеля.

– Не судите Артанского владетеля по себе, – усмехнулся король, – нам уже известно, что на его слово можно положиться как на каменную стену, а вас, если что, не остановит даже подписанная вами бумага. И именно это образ мыслей и действий настолько прогневали Всемогущего Господа (ибо никому не нравятся алчные беспринципные мерзавцы), что тот руками Артанского князя грозит вручную закатить солнце Британской империи, не дожидаясь, пока она издохнет по естественным причинам. А до того момента, когда окончательно созреют ядовитые плоды вашей нынешней политики, осталось лет пятьдесят, не больше. Чтобы этого не случилось, мы призовем к государственному служению тех, в чьей честности уверены, а вас, как я уже говорил, без каких-либо расследований и репрессий отодвинем в сторону.