На этот раз артанская делегация оказалась сильно урезана по сравнению с предшествующим визитом, и состояла только из самого князя Серегина, его правой руки и альтер-эго Кобры, двух пажей-адъютантов и принцессы Виктории Великобританской. Увидев свою дочь, король чуть было не сронил на пол челюсть – та посвежела и помолодела за прошедшую неделю.

– Добрый вечер, Ваше Королевское Величество, и вас, джентльмены я тоже очень рад видеть, – сказал Артанской князь, обозревая присутствующих. – Насколько я понимаю, передо мной стоят лидер парламентской оппозиции Генри Кемпбелл-Баннерман и знаменитый адмирал Джон Фишер?

– Неужели вы нас знаете, мистер Серегин? – скептически скривив губы, спросил адмирал Фишер.

– А кто же не знает автора такого безобразия как дредноутная гонка, которая разом обесценила все броненосные флоты мира, в том числе и британский? – парировал Артанский князь. – Ведь признайтесь, сэр Джон, у вас в голове уже бродят мысли об эдаком броненосном монстре на турбинном ходу, вооруженном только орудиями главного калибра и противоминной артиллерией?

– Это уже не только мысли, – гордо вскинул голову адмирал Фишер, – проект такого корабля полностью готов, он планируется к закладке в текущем году.

– Насколько мне известно, – хмыкнул Артанский князь, – ваше любимое детище, а также несколько его систершипов, слепленные из того, что было под рукой, устареют даже быстрее, чем обычные броненосцы, и, не выслужив даже пятой части положенного срока окажутся в третьей линии, а потом и на разделочной верфи. Тщательнее надо, знаете ли, подходить к воплощению своих затаенных мечт. Впрочем, я не намереваюсь посвящать вас в подробности этой истории, по крайней мере, до тех пор, пока ваш монарх не заключил со мной самого важного соглашения в своей жизни. Ведь до сей поры мы не союзники, а всего лишь уважающие друг друга противники.

– Мы уже почти решись принять это ваше предложение, – сказал британский король, – и визит в ваше царство первого лорда Адмиралтейства и будущего премьер-министра должен укрепить меня в этой уверенности. Когда тут у нас начнется заварушка со сменой политического курса, эти двое нужны будут мне мотивированными, бодрыми и полными здоровья.

– В таком случае, – сказал Артанский князь, – прошу моих гостей ничему не удивляться и ничего не бояться. Поезд отправляется, следующая станция – Тридесятое царство.

7 января 1905 года (25 декабря 1904 года) Р.Х., день тридцать четвертый, вечер. Санкт-Петербург, Зимний дворец.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский.

Рождественское шествие к Зимнему дворцу, организованное Собранием Фабрично-заводских рабочих, прошло просто безукоризненно – не только без крови и жертв, но и без сколь-нибудь заметных беспорядков. Никаких эсеров – ни тайных, ни явных – в рядах манифестантов не было, да и войска на улицы Санкт-Петербурга не выводились, градоначальник Фуллон распорядился ограничиться двойным нарядом городовых, выставленным вдоль маршрута следования. Вот что значит своевременная нейтрализация Великого князя Владимира Александровича, попа Гапона и Рутенберга вместе с его подельниками.

И вот Михаил, в сопровождении верных остроухих, выходит на ярко освещенную лучами морских прожекторов Дворцовую площадь – и народ, заполонивший ее от края до края, разражается восторженными воплями. Дима-Колдун потом отметил, что именно в тот момент произошло окончательное подтверждение и закрепление Призыва. И остроухие понадобились моему протеже не для защиты императорской тушки от каких-либо неприятностей (к этому моменту стараниями полковника Бергман и майора Шмидта почти вся тусующаяся в Санкт-Петербурге эсеровская боевка была повыловлена и переправлена в подвала Башни Терпения), а для того, чтобы тащить тяжеленные ларцы с подписными листами.