Давыдов пропустил «Игры» и открыл папку «Звуки». Среди стандартных сигналов оказалось несколько песенок: от разудалой «А нам всё равно» до гимна России. На этом фоне особенно выделялся длинный список из однообразных названий: «Запись 1», «Запись 2» и так далее — до 28.

Михаил включил воспроизведение одной из них и сразу услышал голос Скворцова. Он разговаривал с Викуловым. «Ух, ты! Оказывается предусмотрительный Валерий Васильевич записывал телефонные разговоры со своим хозяином».

Давыдов посмотрел информацию о файлах и нашел датированные тем самым днем, когда в супермаркете «Бригантина» появилась Дина Кузнецова. Он включил первую и с нарастающим интересом слушал, как Леонид Романович предупреждает Викулова о скором визите девочки из прошлого, дает ее описание и просит решить проблему. «Как?» — спрашивает Викулов. На что Скворцов советует: «Свяжись по этому вопросу с Самошиной».

«Вероника? Причем тут она? Она не может участвовать в грязных планах Скворцова!»

Не веря своим ушам, Давыдов включил следующую запись и услышал любимый голос. Веронику поразило сообщение о Дине, но она быстро обуздала волнение и приказала Викулову: «Дину Кузнецову надо отправить туда, откуда она сбежала — в психбольницу. У нее мания — поджигать фейерверки. Нужно устроить рецидив». — «Прямо в магазине?» — «А почему нет?»

Мысли Давыдова спутались. «Что это, ловкий монтаж?» Палец механически двигал курсор по списку файлов.

В следующем разговоре Викулов торопливо докладывал Самошиной, что девочка появилась. «Она похожа на свою мать?» — «Да. Те же глаза и осанка. Но когда вырастет, будет еще красивее». — «Не отвлекайся! Где она находится?» — «Вошла в торговый зал». — «Так приступай немедленно!»

Запись была сделана непосредственно перед тем, как в торговом зале супермаркета вспыхнули фейерверки. Давыдов хорошо помнил это время по видеозаписям. У него сложилось впечатление, что хитрый Викулов лишний раз подстраховался перед опасной авантюрой.

Но окончательно Михаила добил третий разговор между Самошиной и Викуловым, состоявшийся в тот же день. Он присутствовал при нем, когда вместе с Диной сидел в ее автомобиле, но слышал тогда только слова Вероники и думал, речь идет о коммерческой сделке, хотя в тот момент решалась жизнь человека и его собственная судьба:

«Вероника Алексеевна, девчонка сбежала. Ей помог Давыдов, наш айтишник.

— Поподробнее, пожалуйста… Вот как? Партнер в одностороннем порядке решил изменить наши условия. Ну что ж, тогда мы откажемся от сотрудничества. Полностью! Никаких компромиссов. Вопрос с ним решаем радикально.

— Избить и пригрозить увольнением, если не будет молчать?

— Нет, этого мало. Надо загнать его в безвыходное положение. В начале переговоров с ним вы были на правильном пути. Доведите дело до логического конца. Видимость должна стать реальностью.

— Реальностью? Зарезать человека по-настоящему, и объявить Давыдова преступником?..

— Да, я понимаю ответственность. И жду вашего отчета. Видимость должна стать реальностью!

— Это ваше решение, босс…»

Давыдов сдавил телефон, вымещая на умной железке душевную боль.

«Здесь что-то не так, ведь Вероника помогала мне в борьбе с Викуловым! И в схватке со Скворцовым. Возможно, я что-то не понял. Или Викулов ловко сфабриковал запись. А может, это сделал Скворцов? Ну, конечно! — успокоил себя Давыдов. — Скворцов хочет снять с себя тяжкие обвинения и от имени Бойко подбрасывает телефон мне.