Давыдов прислушался. Снизу уже не раздавалось никаких стуков. Он вспомнил преданные глаза Дины. Необычная девочка несколько раз спасала ему жизнь, и вот теперь ради его будущего счастья должна умереть вместе с ни в чем не повинным мальчиком. Разве может быть счастье на крови?

— Я должен их спасти, — выдохнул он.

— Подумай последний раз!

— Должен, — убежденно произнес Михаил.

— Ты не оставляешь мне выбора, — стиснув зубы, промолвила Вероника.

Ее лицо окаменело, а рука с ножом напряглась.

Глава 56

Когда еще Дине было так страшно? Пожалуй, только в тот день, когда она пряталась за елкой и понимала, что родители из горящего дома не выберутся.

Пока вода в машинном отделении не поднялась до колена, они бегали и кричали, спотыкались и падали, взывая о помощи, но наступившая затем кромешная темнота притиснула мокрых подростков друг к другу и парализовала их волю. Противная вода с масляными разводами поднималась по бедрам. Какие-то тряпки, как мерзкие чудища, колыхались под водой и обвивали ноги.

Но по-настоящему страшно Дине стало после жуткой истерики Юры:

— Он не придет. Он с ней заодно! Они заранее договорились и заманили нас сюда.

У Дины беспомощно опустились руки. До сих пор она верила, что Давыдов услышит шум и обязательно спасет их. А Юра с энтузиазмом садиста бередил душевную рану, опровергая невысказанные аргументы.

Дине нечего было возразить. Самый лучший человек на свете предал ее. Он поступил с ней, как с ненужным котенком. Сначала баловал и игрался, позволил в себя влюбиться, а потом решил утопить. «Лучше бы меня убил Следопыт…»

Она знала, что переживет свою смерть дважды.

Вслед за холодным потом Давыдова бросило в жар. Он намного сильнее Вероники, у него свободны руки и ноги, однако нож в паху делал его совершенно беспомощным.

«Как вырваться? Только превратившись в евнуха». Для молодого мужчины это чудовищная плата. Но даже такой ценой он не смог бы спасти детей. Потеря крови будет слишком большой, ему самому потребуется помощь.

«Самошина расчетлива и осторожна. Это… единственный шанс».

— Не делай глупости! — выкрикнул Михаил. — Когда меня найдут кастратом, никто не поверит в несчастный случай.

— Здесь глубоко, не найдут.

— И все-таки это риск.

Самошина ослабила хватку, скосила глаза на пол, где рядом с кроватью валялась бутылка из-под шампанского. Свет несколько раз мигнул и погас окончательно. Каюта освещалась лишь кровавыми вспышками редких далеких салютов.

Вероника наклонилась за бутылкой. Михаил ждал этого момента и резко ударил ее коленом. Женщина свалилась на пол.

Давыдов откатился в другую сторону и с облегчением застегнул штаны, но потерял драгоценные секунды. Тяжелая бутылка хрястнула его по плечу. Он взвыл от боли и почувствовал, как немеет левая рука.

Хлопнула дверь каюты. Вероника убежала. Михаил, постанывая, устремился за ней. Он видел, как женщина выскочила на верхнюю палубу, но его путь вел в трюм.

Там вода плескалась уже выше колена.

— Дина! Юра! — позвал Михаил, спустившись вниз.

— Мы здесь, — растерянно откликнулась девочка.

— Спасите! — крикнул Юра.

Стук вновь возобновился. Давыдов шел на звук, пробираясь в кромешной темноте по затопленному коридору. Яхта сильно накренилась. Там, откуда стучали дети, вода доходила до пояса.

— Я пришел, сейчас мы выберемся, — заверил Михаил, ощупывая дверь.