— У тебя есть, куда пойти?

— Нет. Когда умерла баба Тоня, вернулся ее внучек и выгнал меня из дома.

— Как это выгнал? Ты имеешь такие же права, как и он.

— Нет, я не родная. Баба Тоня меня приютила шесть лет назад, когда я сбежала из… — девочка осеклась и умолкла.

— Откуда ты сбежала? — уточнила Самошина.

Дина молчала, уткнув подбородок в рыжую меховую окантовку капюшона.

— А твоя Перловка где расположена? — задала новый вопрос Вероника.

— Плетневка! Во Владимирской области. Я на электричке в Москву приехала. Без билета.

— И у тебя нет никаких родственников?

— Никого.

Хмурый Викулов метнул раздосадованный взгляд в бесстрастное лицо Толи-Киборга.

— Какими олухами ты командуешь! И что теперь?

Подчиненный молча вытянулся перед сидящим начальником, выпятив вперед и без того широкую грудь. Викулов сжимал и разжимал кулак, словно разминал пальцы:

— Я понял, что мне сразу не понравилось в этой китаянке. У нее не было дамской сумочки.

— Забыла? — скромно предположил Толя-Киборг.

— Современные девки скорее голову забудут, чем сумочку. У них со школы плечи под ремешок заточены. Без трехкилограммового утяжеления они чувствуют себя голыми.

Бойко кивнул.

— И девчонку упустили, и айтишника хренова. Полный кирдык, — в сердцах сокрушался Викулов.

— Я своим устрою…

— Только и можешь, что кулаками махать. Ищи Давыдова! Где он, там и пигалица. Парень не дурак оказался: девчонка нужна ему как свидетельница.

— А нам она зачем?

— Не твоего ума дело!

— И как его найти?

— В деле его покопайся. Адрес хотя бы узнай!

Когда подчиненный вышел, Валерий Васильевич вспомнил о разговоре со Скворцовым. Скоро у шефа закончится запись на телевидении… Прежде следует самому кое в чем разобраться.

Он ткнул в одну из кнопок памяти мобильного телефона, на которых были записаны самые важные номера. Когда ему ответили, Валерий Васильевич привычно нажал еще одну кнопочку и, еле сдерживая недовольство, прямо спросил:

— И как это прикажете понимать?

Глава 9

Вероника хотела еще что-то уточнить, но заиграла мелодия ее мобильного телефона. Самошина извиняюще улыбнулась, быстрым движением выдернула элегантную трубочку Vertu из устройства hands-free и прижала к уху. Позолоченный мобильник гармонично смотрелся рядом со стильной золотой сережкой, увенчанной трехкаратным бриллиантом.

— Слушаю… Вот как? Партнер в одностороннем порядке решил изменить наши условия. Ну что ж, тогда мы откажемся от сотрудничества. Полностью! Никаких компромиссов. Вопрос с ним решаем радикально… Нет, этого мало. Надо загнать его в безвыходное положение. В начале переговоров с ним вы были на правильном пути. Доведите дело до логического конца… Именно так… Да, я понимаю ответственность. И жду вашего отчета. Видимость должна стать реальностью! — и она прекратила разговор.

Давыдов вновь позавидовал решительности Вероники Самошиной. Как быстро ей удается разруливать сложные коммерческие вопросы и преодолевать неожиданные препятствия. А какие емкие слова при этом находит! «Видимость превратить в реальность»! Похоже на слоган рекламной кампании.

— По рекламе звонили? — спросил Михаил ушедшую в себя Веронику.

Давыдов знал, что все крупные поставщики обязаны на платной основе размещать рекламные ролики на плазменных мониторах внутри магазинов. Он прикинул, кто бы мог до сих пор находиться в центральном офисе, и вспомнил ехидного директора по маркетингу:

— Маневич покоя не дает?

— Да-да, Маневич, — отвлекшись от своих мыслей, ответила Вероника и привычно улыбнулась: по-американски, широко растянув губы, но скрыв глаза и душу.