– Да, что это, а?

– Ваше Величество, вы, должно быть, знаете, что у меня были отношения с одной дамой… они сейчас прерваны.

– Я рад слышать, что вы покончили с этим. Этих отношений больше не должно быть. Если они сохранятся, это приведет к неприятным последствиям, вы понимаете, а?

Принц сдержал свой гнев и продолжил:

– Я полностью осознаю это, Ваше Величество. Связь наша больше не существует, но я уверен, что должен выполнить некоторые обязательства по отношению к этой женщине.

Король что-то пробормотал, а принц продолжал бить в одну точку:

– Все время, пока мы были вместе, дама получала три тысячи фунтов в год, и я намерен продолжать эти выплаты, несмотря на разрыв наших отношений. Но мне бы хотелось, Ваше Величество, чтобы вы заверили меня, что если я умру раньше нее, выплата пенсиона не прекратится.

Король прервал его:

– Я знаю… я знаю… – Потом он смягчился. – Эта дама, Мария Фитцгерберт, – симпатичная вдовушка. – Король застыл с открытым ртом, он вспоминал свою жизнь до болезни, те искушения, которые стояли на его пути, и свои попытки борьбы с ними. Окружение его было бы поражено, узнав, что по-своему он любил женщин не меньше, чём сыновья. Сара Леннокс жила у него в Голландском доме. Прелестная маленькая красотка! Он хотел жениться на ней. У него возникало такое намерение. А до нее была Ганна Лайтфут, милая, ласковая девочка, из квакеров. Но он выбрал другую и считал правильным свой выбор, женился на некрасивой, не вызывающей никаких эмоций принцессе Шарлотте и пытался забыть прежних подруг, выбросить из головы весь этот любовный вздор. Елизавета Пемброк… такая прекрасная! Вот была женщина, которую он мог бы полюбить. Она находилась при дворе, он встречал ее каждый день и должен был все время напоминать себе, что уже женат на Шарлотте и его долг подавать всем подданным пример. Долг. Вечный долг. Некрасивая Шарлотта заменила красавицу Сару Леннокс. Пятнадцать детей, и ни одного незаконнорожденного. Конечно, была Ганна… но это раньше… в прошлом. Со времени женитьбы он не нарушал обет верности, однако в мыслях, конечно, заходил слишком далеко. Мужчина не властен над своими мыслями.

Былые чувства, любовные увлечения короля помогли ему понять принца. Эта Мария Фитцгерберт действительно хорошая женщина во всех отношениях. Жаль, что она не германская протестантка-принцесса, а английская вдова-католичка. Он чувствовал, что она благотворно влияла на принца. Ему доносили, что именно она уговаривала его жить достойно, отказаться от экстравагантности, меньше играть, меньше пить, оставить беспутных друзей.

О да, эта Мария Фитцгерберт вполне заслуживала некоего вознаграждения. А он, припомнив случаи из собственной жизни, обязан согласиться с этим.

– Ваши… ваши чувства делают вам честь, – наконец решился высказаться король. – Я думаю эта дама заслуживает… подобного вознаграждения. Она всегда, насколько я знаю, вела себя благородно, да? А?

– Сущая правда… правда! – страстно воскликнул принц.

Король покивал головой.

– Тогда мы решим этот вопрос. Но лучше пускай этим займется Лоуборо. Лорд-канцлер обязан утрясать такие дела. Скажите, чтобы он мне напомнил. Не бойтесь. Я уверен, ваши чувства делают вам честь.

– Я благодарю Ваше Величество от всего сердца. Король положил руку на плечо сына, глаза его увлажнились. В глазах принца тоже стояли слезы.

«Как приятно и как необычно, что теперь мы друзья. Он изменился, – думал король. – Наконец-то решился на брак. Стал отзывчивее. Более разумен. Теперь мы поладим».

Принц думал: «Сумасшествие его изменило. Он стал мягким, мудрым. Возможно, мы сможем подружиться».