– Седой, я – Барс! Играешь!

Котов ждал. Сейчас Белов там принимает решение, сейчас стволы с глушителями шевельнулись, выбирая цели, через прицелы ночного видения. Хорошо, если оба часовых, что шептались там недавно, так бы и стояли вместе.

– Барс, минус два! – торопливо крикнул Белов в коммуникатор. – Я пошел!

– Понял! – обрадовался Котов. Значит, двоих часовых они там сняли. – Зима, я – Барс. Работай! Мы прикроем.

Такие неожиданные повороты, такие экспромты во время операций Котов любил. Хотя любить их не следовало. Начальство любило, например, четко подготовленные, рассчитанные посекундно операции, с минимальным риском для жизни и здоровья личного состава. Котов был, в принципе, с начальством согласен. Но в полевых условиях чаще всего приходилось вот так полагаться на экспромт и вдохновение. Всего несколько минут надо Белову, чтобы тихо добежать до крайних стен. Всего несколько минут нужно Зимину и притаившемуся в машине вместе с ним Крякину, чтобы доехать до крайних развалин. И как только начнется стрельба, группа Котова бросится в атаку.

Риск минимальный. Не сразу там сообразят, что машина другая. Не сразу увидят, что через открытое пространство в кромешной темноте торопливо бегут люди в черном. После света фар они не смогут разглядеть спецназовцев, знал Котов. И в это время на стены и через проломы уже полезут бойцы Белова. Там сейчас такое начнется.

Все началось через четыре минуты. В свете фар мелькнули фигуры троих человек, вышедших из развалин навстречу машине. Машина остановилась, не доезжая метров десяти.

– Здесь Турай, – тихо проговорил Зимин, видимо, забыв от волнения про субординацию и не представившись командиру.

Но лейтенант сделал все правильно, он нашелся и повел себя довольно остроумно. Переводчик закричал что-то по-арабски, с раздражением и довольно властно. Освоил студент интонации, улыбнулся Котов на бегу. И тут же возле машины дважды вспыхнули одиночные выстрелы. Стреляли от машины в сторону поселка. Видимо, Крякин. И тут же шквал огня захлестнул восточную часть поселка.

– Двое налево! – приказал Котов своим бойцам и прибавил ходу.

Весь поселок – это едва ли десяток прижатых друг к другу домов, с небольшими дворами. Тут когда-то пасли баранов, стригли шерсть, может, выделывали кожу. С севера к поселку вел арык, который давно пересох. Тут и развернуться негде, думал капитан. Его бойцы бежали, рассредоточившись. Никто не стрелял, потому что не было целей, и можно случайно попасть в своих. Основную работу выполнит Белов со своей группой. Боковым зрением Котов заметил, что слева выскочили две фигуры. Кто-то из его бойцов короткими очередями свалил обоих. Все, нашумели и мы с этой стороны, подумал Котов, направляясь к машине, за которой сейчас должен был прятаться Зимин.

Он упал возле нее, прислушиваясь к бешеной стрельбе, которая уже велась по всей территории развалин. Очень редко стреляли длинными очередями. Частые и очень короткие очереди. Или Белов уже всех перестрелял, или против нас тут ребята тренированные, с хорошей подготовкой, подумал Котов и только теперь сообразил, что Зимина около машины нет.

Высунувшись, он увидел два тела у крайней стены. Это те, кого свалил Крякин. Котов заглянул в машину. Зимина не было и в кабине. Голову оторву! Повоевать ему захотелось!

– Зима, я – Барс! Ответь, мать твою!..

– Барс, я – Зима! – громко и немного нервно ответил переводчик. – Заложники освобождены. Принял решения пока не выводить до полной зачистки.

– Сиди и не рыпайся! Седой!

– Заканчиваем, Барс! – сквозь грохот автоматных очередей ответил голос Белова.