Сердитая молодая женщина глядела с сомнением, но, прежде чем она сумела хоть что-то сказать, он подкинул монету, поймал ее и раскрыл ладонь. Посмотрел на монету и прикрыл ее, не показывая ученикам. Эразму трудно было освоить концепцию лжи, а вот ментат никаких препятствий не видел, особенно в таком случае. Упражнение будет полезно, ограниченной батлерианке нужно поучиться объективности.

– Орел, – сказал он. – Алиса, ты выступаешь на стороне мыслящих машин.

Глаза молодой женщины округлились. Гилберт поразился тому, как быстро кровь отхлынула от ее лица.

– Открываю диспут, – с улыбкой продолжил он. – Твоя цель в дискуссии – показать, какую пользу может принести человечеству использование мыслящих машин и роботов. Убеди нас в этом. Я буду защищать позицию батлерианцев.

Алиса мялась.

– Пожалуйста, не заставляйте меня делать это.

Гилберт, заранее предположивший, что встретит сопротивление, дал предусмотрительно заготовленный ответ.

– Ментат должен уметь всесторонне анализировать проблему, а не только с той позиции, которая соответствует его убеждениям. Я, твой учитель, дал тебе задание. Ты, ученица, должна его выполнить. Ты знаешь факты, Алиса, и я хочу, чтобы ты сделала прогноз. Расскажи нам, что хорошего может дать использование мыслящих машин.

Алиса повернулась лицом к аудитории, подыскивая слова. Наконец она сказала:

– Машины можно использовать для тренировок, чтобы научить мастеров меча успешно сражаться с ними. Их можно использовать, но опасность… – Она смутилась, затем замешательство сменилось негодованием. – Нет. От мыслящих машин никакой пользы. Они прокляты.

– Алиса Кэрролл, я не просил тебя выступать на моей стороне. Пожалуйста, выполняй задание.

Алиса ощетинилась.

– Передовые технологии разрушительны. Я отказываюсь от участия в дебатах. Победить на этой стороне невозможно.

– Можно. – Гилберт все еще надеялся спасти задуманный опыт. – Хорошо, я буду сторонником машин, а ты – на стороне батлерианцев. Так лучше?

Алиса кивнула, и Гилберт понял, что с нетерпением ждет схватки. Аудиторию как будто заинтриговало развитие событий.

Алиса бросилась в бой.

– Это бесполезное и необоснованное упражнение, директор. Все здесь знают историю жестокости и рабства, столетий господства вначале кимеков-титанов, потом сверхмозга Омниуса. Триллионы погибших, уничтоженный дух человечества. – Она вспыхнула от гнева, но попыталась успокоиться. – Больше этого никогда не будет. Контраргументов не существует.

Несколько учеников-батлерианцев разразились аплодисментами.

Гилберт вздохнул.

– Не согласен – как и должен по условию задачи. Апологеты машин утверждают, что можно приручить мыслящие машины и заставить их служить человечеству. Они считают, что нельзя уничтожать из-за крайностей Омниуса все мыслящие машины. Они спрашивают, а как же сельскохозяйственные машины, строительные механизмы, которые сооружают дома для бездомных? А медицинские аппараты для лечения больных? Это, утверждают они, законное гуманное использование автоматических машин и компьютерных систем.

– Сомневаюсь, что с этим согласилось бы угнетенное человечество, которое страдало и умирало на бесчисленных Синхронизированных мирах! – усмехнулась Алиса. – Но эти жертвы не могут заступиться за себя.

Гилберт мягко посмотрел на нее.

– Это могло бы показаться законным основанием для запрета мыслящих машин… если бы не то, что люди очистили Синхронизованные миры с помощью ядерного оружия. Люди убили на этих планетах миллиарды и триллионы пленных. Люди, а не машины.

– Это было необходимо.