Бобер всегда восхищался следователями, сам мечтал когда-то стать одним из них. Но — не получилось. Все свободное время он посвящал чтению детективных романов.

— Три — вообще число магическое. — Он стал разглядывать пятнышко талька на манжете. — Этот парень, наверное, зациклился на трех бабах, которых все время видел по телику. Может, он от них заводился…

— Первой жертвой была его мать!

— Ну и что? — Бобер обернулся к Еве. — Про Эдипа слыхали? Это грек один, тащился от собственной матери. Короче, сделав троих, он мог выкинуть и оружие, и одежду, в которой был. У этого парня барахла хватит на троих.

Ева подошла к шкафу с выдвижными вешалками и открывающимися автоматически полками.

— А он ведь здесь не живет постоянно…

— Значит, шибко богатый. — Бобру было достаточно этого объяснения. — Здесь у него пара ненадеванных костюмов. И ботинки новые есть. — Он наклонился и, взяв пару кожаных полуботинок, оглядел их со всех сторон. — Видно, только из магазина. Ни грязи, ни пыли, ни царапин.

— Увы, склонность к пижонству — еще не повод для обвинения. Черт возьми, Бобер, найдите мне хоть каплю крови!

— Пытаюсь. Нет, скорее всего выкинул он эти тряпки.

— А вы истинный оптимист, Бобер!

Ева пошла к изогнутому дугой полированному столу и начала рыться в ящиках. Дискеты надо взять с собой и просмотреть на компьютере. Вдруг повезет, и там найдется письмо к матери, где упоминается Меткальф? Или повезет еще больше, и там окажется тайный дневник с описанием убийств…

Где, черт возьми, он спрятал зонтик? И туфлю? Может, тем, кто ищет в Лос-Анджелесе или в Европе, повезло больше? Ей стало тошно при мысли о том, что придется обыскивать все гостиницы, где обитал Дэвид Анжелини.

И тут она увидела нож.

Как все просто! Стоило только открыть средний ящик письменного стола — и вот, пожалуйста! Тонкий, длинный, острый. Похож на старинный, с ручкой… Неужели настоящая слоновая кость?

Ева не разбиралась в антиквариате, но знала толк в вещественных доказательствах. И по длине, и по форме нож походил на то, что они искали.

— Так-так… — Она постаралась подавить ликование: нужно было еще доказать, что это тот самый нож. — Возможно, число «три» не было для него таким уж магическим.

— Он его сохранил? Вот придурок! — Бобер был явно разочарован. — Полный идиотизм!

— Посмотрите и снимите отпечатки пальцев, — велела Ева.

Бобер внимательно обследовал ручку ножа.

— Что-то есть, — пробормотал Бобер. — Какие-то волокна, но скорее всего — бумага. Остатки клея. — Он провел кисточкой со специальным порошком по рукоятке ножа. — Отпечатки пальцев есть. Теперь с другой стороны. А вот и кровь! Только совсем немного.

— Я сама отнесу его в лабораторию.

Ева упаковала нож в пластиковый пакет, подняла голову и встретилась взглядом с Марко Анжелини, смотревшим на нее тяжело и мрачно.

— Позвольте вас на минуту, лейтенант Даллас.

— Только на минуту.

— Я вас не задержу. — Он бросил взгляд на нож, который Ева тут же положила в сумку, и на Бобра. — Но мне хотелось бы поговорить с вами наедине.

— Хорошо. Скажите, пусть кто-нибудь придет сюда и завершит обыск, — велела она Бобру и вышла вслед за Анжелини.

Они поднялись по узкой лестнице, застланной ковром, в коридоре повернули направо и вошли в какую-то комнату — скорее всего это был кабинет Марко.