– Я заходила к ней пять минут назад. Она так уютно свернулась под одеялами. Думаю, раньше полудня она не встанет.

Значит, будет отсрочка.

– Что-нибудь ей передать, ваше сиятельство?

Диксон покачал головой:

– Нет-нет. Я не хочу ее беспокоить, Мейзи.

Диксон развернулся и направился в башню. Раз нельзя повидать Шарлотту, он повидается хотя бы с Нэн. Постучав в дверь, он стал ждать, потом постучал снова и наконец услышал какой-то шум изнутри.

– Нэн? Ты здорова? Можешь принять гостя?

– Мальчишка! Я стара, а не больна.

Диксон вошел. Нэн сидела у окна. На подоконник падали лучи утреннего солнца. В ярком свете женщина выглядела еще более дряхлой и сморщенной, чем несколько дней назад. Время бежало для них обоих, но для Нэн это была последняя гонка.

– Как ты себя чувствуешь, Нэн?

Нэн усмехнулась:

– Не так уж плохо.

Диксон протянул руку и поправил на старухе шаль. Нэн оттолкнула его руку. Диксона поразил ледяной холод ее пальцев.

– У тебя совсем холодные руки.

– Моя кровь стынет не из-за зимы, а от старости.

Огонь в камине почти погас. Диксон пошевелил дрова кочергой и вернулся к хозяйке.

– В Балфурине есть комнаты потеплее.

– Я никуда отсюда не пойду. – И она отвернулась к окну, словно не желая продолжать разговор.

– Тогда я велю принести побольше дров.

– Эта девчонка следит за огнем. Лучше спроси меня, что я делаю в одиночестве. Жизнь без любви хуже телесных страданий. Мечта о смерти – плохое утешение.

Не зная, что на это ответить, Диксон взял стул и сел рядом с женщиной. Слова тут бессильны. Помолчав, он все же заговорил:

– Я был в склепе и ничего там не нашел.

Она молча улыбнулась.

– Но орнамент на саркофаге графа такой же, как на камине в библиотеке.

– Ты всегда был хитрым мальчишкой, – отозвалась Нэн. – Из вас двоих я всегда считала тебя более сообразительным. Джорджу потребовалось больше времени.

– Я нашел в камине тайник, но он пуст. Сокровища были там? Джордж нашел их? – Диксон достал найденный обрывок страницы и положил ей на колени.

Глядя вдаль, Нэн продолжала улыбаться. Она молчала очень долго, но Диксон решил не уступать ей в терпении и тоже хранил молчание.

– Джордж не однажды забирал из Балфурина все, что можно увезти в повозке, а нас оставлял умирать от голода. Но мы оказались слишком упрямы, чтобы умереть. Да-да, слишком упрямы и слишком стары.

Она пожала хрупкими плечами.

– Может, он попал в худшую переделку, чем раньше. И женился на англичанке. Знай я об этом, никогда не подсказала бы ему первый ключ. – Она сцепила руки у себя на коленях и опустила на них взгляд, словно бы удивляясь, что у нее пока есть пальцы. – Ему нужны были ее деньги. В Шотландии тоже были женщины, на которых он мог жениться. – Нэн подняла глаза на Диксона. – Она не приходит меня навестить.

– Я слышал, – осторожно начал Диксон, – что ты не пускаешь ее на порог.

– О чем мне говорить с англичанкой? Много лет назад англичане убивали тех, кого я любила. Я не выжила из ума от старости и все помню. – Она бросила на него острый взгляд. – Ты боишься, мальчик, что я скажу ей, кто ты такой? – Нэн улыбнулась – Пусть сама узнает.

– Джордж нашел клад? – спросил он, возвращая ее к нужной теме.

– Ему нравился Эдинбург, правда, меньше, чем Лондон.