Леня говорил быстро, склонившись к моему лицу. Я чувствовала его горячее дыхание. Внезапно разум прояснился, и страх почему-то резко отступил. Я что было сил толкнула Леню, несмотря на то, что он по-прежнему крепко держал меня за волосы. Но он повалил меня на кровать и прижал всем телом. Заговорил на ухо:

– Неужели ты думала, что я смогу сделать тебе больно? Нет, Маша, ты – любовь, и только любовь.

Внутри закипела страшная злость, я не собиралась сдаваться. Мы стали бороться. В какой-то момент мне удалось укусить Леню за палец, он на мгновение ослабил хватку, но мне этого хватило, чтобы выбраться. Не знаю, откуда у меня взялось вдруг столько сил. Искать телефон не было времени, и я понеслась к выходу. Леня – за мной. С грохотом мы спустились с лестницы и выскочили на заснеженный участок. Тогда я завизжала что есть мочи, но мой визг просто разошелся эхом по пустому поселку. Ленин участок стоял на отшибе, недалеко от озера, и летом мне казалось это очень романтичным. Задняя калитка была ближе, поэтому я понеслась к ней. Засов заледенел и несколько секунд мне не поддавался. Справившись с ним, я помчалась в сторону озера. Снегопад уже не был таким сильным, но снова поднялся ветер. Сосны раскачивались с протяжным скрипом. В какой-то момент Леня все-таки догнал меня и схватил за шарф. Мы, тяжело дыша, повалились на чистый снег. Я кричала и лягалась. Леня, видимо, действительно ослаб, потому как мне снова удалось сбежать. Теперь я неслась вперед и больше не оглядывалась, пока не выбежала к озеру. Лед уже сковал воду, и мне казалось, что я не так уж и далеко от берега. Только я подумала об этом, как раздался громкий треск, и я провалилась в ледяную воду. Все произошло так быстро, что я до конца не осознала случившегося. Только когда от холода свело руки и ноги, меня охватил ужас. Леня стоял на берегу и растерянно смотрел на меня.

– Помоги! – истошно заорала я. – Что ты стоишь?!

Тысячи иголок пронзили тело. Я хваталась замерзшими руками за кромку, но лед просто ломался… Я видела, как на берегу появился кто-то еще…

Тяжелая намокшая одежда тянула вниз, и я ушла под воду. Хотела вынырнуть, но стукнулась головой об лед, и тогда меня накрыло новой волной паники. Мне удалось сделать два гребка, когда в мутно-зеленой воде я увидела шарф. Ухватилась за него из последних сил, чувствуя, что еще немного, и я потеряю сознание…

Моим спасителем оказался Йован. Я разглядела на берегу Леню. Он продолжал стоять на месте, до сих пор не осознавая, что произошло.

Я успела наглотаться ледяной воды, горло сковало. Меня трясло так, что я решила, будто уже умираю.

– Маша, держись, ладно? Держись, моя хорошая. Маша, какая же ты дура! Ты сумасшедшая, Маша, почему ты не можешь без приключений? Все будет хорошо, Маша, Маша, Маша…

Голос Йована становился все глуше, в глазах потемнело. Мне казалось, что вот сейчас и пронесется вся моя жизнь, но жизнь никуда не спешила. Перед тем как потерять сознание, я подумала о том, как же сильно влюблена в Гарбича – до разрыва грудной клетки.

* * *

Настенные часы в комнате громко тикали. Тик-так-тик-так-тик-так… После отделения реанимации, а затем и больничной палаты моя комната казалась самым уютным местом на свете. По светлому потолку прыгали зимние солнечные зайчики, которые пускало напольное зеркало. Рядом со мной лежал Йован. В белой футболке, домашних трениках и с непривычной щетиной на лице. В наушниках, чтобы не тревожить меня, он увлеченно что-то смотрел в планшете. Я немного склонила голову, чтобы заглянуть в экран. Это были «Миньоны», и меня переполнили умиление и нежность.

Голова была тяжелая, словно чугунная. Я принялась рассматривать профиль Йована. Он даже не замечал, что я уже проснулась. Тогда я сложила руки и положила их под щеку, и Йован повернулся ко мне. Снял наушники и устало улыбнулся.