Дорога от станции то спускалась в лощину, то вела на крутой холм. Наконец мы вышли к лесу – нас встретили костлявые облетевшие осины. Надоедливый холодный дождь и здесь вовсю моросил.

Амелия первой направилась в глубь леса, за ней Даня, затем, держась за руки, мы с Никитой. Шествие замыкали ковыляющие Ира и Диана. У Рудневой по пути отвалилась набойка, а Ирка просто не могла бросить подругу на произвол судьбы.

Осины сменились березняком, за березами начались сосны… Ветер раскачивал верхушки деревьев, отчего те протяжно и неприятно поскрипывали. Циглер не смущали ни странные лесные звуки, ни разошедшийся дождь, ни порывы ветра… Она шла спиной вперед и с восторгом рассказывала нам об этих местах, будто работала нашим экскурсоводом, а мы были восторженными туристами.

– Сейчас вашему взору предстанет озеро необыкновенной красоты! Оно сохранилось таким, каким его задумывала природа… Рядом с ним – ни единой души. О нем мало кто знает из приезжих, а у местных оно не пользуется спросом. Мы с дядькой в детстве там рыбу удили… Но рыбы там мало. Оно вообще нежилое. Его и прозвали Гиблым.

– Отличное название, – взволнованным голосом пролепетала Диана, оглядываясь по сторонам.

– Пожрать бы чего-нибудь, – встрял Даня. Его красоты Гиблого озера ничуть не волновали. А вот урчащий желудок – очень даже. – С тех пор, как мы съели по беляшу, столько времени прошло.

– А мы не замерзнем здесь ночью? – поежившись, спросила я. С озера дуло холодом. Меня начала бить дрожь не столько от ветра с дождем, сколько от странной тревоги. После событий, которые произошли со мной в подобном месте летом в лагере, когда я едва не покалечилась из-за одной чокнутой, в темном лесу мне было не по себе.

– Не замерзнем, – поспешно пообещала Амелия. – Мы ж костер разожжем. И я вам говорила: в доме есть печь. А Гиблое озеро, кстати, хранит одну страшную историю…

Наконец мы вышли к воде. Я посмотрела на хмурое озеро, окруженное могучими деревьями. Вода в озере была черно-свинцовой и, несмотря на ветер, неестественно неподвижной. Над деревьями уже поднялась полная луна. В воде отражались голые кривые ветви.

Мы брели вдоль прибрежных кустов. Всем, кроме Амелии, было не до тайн. Никто из нас не разделял любовь одноклассницы ко всему мистическому.

В перерывах между ахами и вздохами Циглер о том, какая здесь красота, раздавались совершенно разные вопросы и все «не по теме» озера:

– Как считаете, нам хватит мяса?

– А электричество в доме есть? Как связь ловит? Можно будет проверить Инсту?

– А удобства на улице?

– Точно. Циглер, как там дела обстоят с толчком?

Амелия отвечала вяло, а затем и вовсе обиженно надулась и быстрее зашагала вдоль Гиблого озера. Тогда и мы почтительно замолчали.

Так и шли в тишине, время от времени оглядываясь по сторонам. Вокруг пахло прелыми листьями и озерной свежестью. Вдруг за моей спиной раздался громкий хруст. Мы остановились, резко развернулись и уставились на Диану и Ирку.

– Блин, неужели вторая набойка? – плаксиво вопросила Руднева, глядя себе под ноги. – Ничегошеньки не вижу! Темно.

– Давай посвечу фонариком? – предложил Никита.

Диана принялась сначала осматривать подошву, а потом уставилась на землю.

– Ой, тут еловые шишки. И еще я на что-то наступила…

– Надеюсь, ты не разнесешь это по всему дому? – строго спросила Ирка.

– Нет же! Тут какое-то украшение, – возразила Диана, присев на корточки. – Никит, вот здесь посвети!

Диана подняла с земли кулон на серебряной цепочке.

– Ух, какая красотища!

Мы с девчонками тут же сгрудились вокруг Дианы, пока Никита услужливо освещал находку в ее руках.