— До того, как комплекс будет построен, этот вопрос вообще не встанет, а к тому времени моя репутация уже будет непогрешима.

— Зато, наняв Сэма и Берта прямо сейчас, ты сразу завоюешь всеобщее расположение, — уговаривала Элис. — Этим ребятам очень нужны деньги. Неужели ты не хочешь помочь людям выбраться из нищеты?

Антонио криво усмехнулся.

— А ты умеешь нащупать слабое место. К сожалению, ты права — это в моих интересах. Ладно, но при условии, что ими займется твой дед, а не я. Можешь сказать, что я нанял их с испытательным сроком.

— А как насчет Люка?

— Не злоупотребляй моей добротой! — раздраженно проворчал Антонио. — Я не хочу, чтобы ты была как-то связана с гаражом. И вообще не желаю иметь с тобой ничего общего — во всяком случае, не больше, чем это необходимо. Ясно?

— Да, — негромко отозвалась Элис. И гордо вскинула голову. Что ж, он уже получил от нее то, чего добивался, — секс. Теперь она его больше не интересует. Сама виновата — снова попалась на его удочку. Она проклинала себя за слабость. — Я тоже не горю желанием общаться с таким бессердечным ловеласом, как ты!

— Очень точная характеристика. — Глаза Антонио угрожающе блеснули. — Постарайся не забывать об этом.

Элис сердито откинулась на сиденье. С минуту Тони сидел молча, мрачно наблюдая за Сэмом и его бабкой. Мирная сцена явно не улучшила его настроение. Наверное, вспомнил мать, подумала Элис.

— Я опоздаю на работу, — напомнила Элис, стремясь поскорее от него отделаться.

— Я не тронусь с места, пока не успокоюсь.

Элис раздраженно вздохнула и приготовилась ждать. Ее терзали мысли о будущем, о своем обещании деду поговорить с Марией, о том, как она будет жить дальше — без Антонио.

Работать в этот день она совсем не могла, однако коллеги отнеслись к этому в высшей степени снисходительно.

Я ненавижу его, он мне отвратителен, твердила про себя Элис, безуспешно пытаясь сосредоточиться.

И вообще, вся неделя была ужасной. Она могла укрыться от Антонио только на работе. Совместные обеды с ним и дедом превращались в пытку, ибо мужчины прекрасно ладили и свободно общались между собой, а Элис разрывалась между ненавистью и страстью к Антонио. Неудивительно, что она с каждым днем худела и бледнела.

— Я хочу тебе кое-что показать, — сообщил Тони однажды днем, когда Элис уже привычно опустилась на мягкое кожаное сиденье рядом с ним.

— Надеюсь, не свадебный торт! — простонала она. — И мерить очередное платье я тоже отказываюсь. Меня от этого уже тошнит…

— Разбитую машину.

— Что? — ахнула Элис. — Вот что, Тони, если ты опять хочешь сделать мне больно…

— Тебе? — Антонио выехал на дорогу, ведущую к побережью. — А ты не задумывалась, каково будет мне самому? Но в этот раз мне особенно обидно.

— Все, я выхожу. — Она решительно взялась за ручку двери.

— Сэму это не поможет, — буркнул Тони.

— При чем тут Сэм?

— Твой протеже отправился на небольшую увеселительную прогулку, — сухо отозвался Антонио. — В одном из моих новых «бентли». И вот что осталось от автомобиля.

Взгляду Элис предстала жуткая картина. Серебристо-серый красавец-автомобиль пробил низкую ограду и завис в двух метрах над пляжем. Сразу было видно, что машина восстановлению не подлежит.

— Что с Сэмом? — побелев, спросила она.

— Он не пострадал — успел выпрыгнуть как раз перед тем, как машина врезалась в стенку.