— О чем ты говоришь?

— О твоем брате. Если ты обратишься в полицию, Лайман будет повешен за убийство.

Глава 7

Она говорит правду. На этот раз она не лжет. Все сходится. Ее слова объясняют панику Лаймана, отчаянную мольбу брата увезти его с Маквид-Пойнта. Я ведь уже знал, что надвигается беда, она буквально витала в воздухе.

— Убийство, — повторил он вслух. — Старика, Нора?

— Давай уйдем отсюда, — быстро проговорила она.

Сэм бросил взгляд на дверь кабинета и уступил Норе, потянувшей его за руку. В следующий миг они оба оказались на залитых солнечным светом ступеньках. Пока они находились в здании, внутрь никто не заходил. Их никто не видел.

Жизнь вокруг шла своим чередом. Возле монумента в память о Гражданской войне двое пожилых мужчин играли на каменной скамейке в шахматы; молодая женщина катила по тротуару детскую коляску; из-под колес автомобилей, неспешно движущихся по булыжной мостовой, с шумом рассыпались в разные стороны голуби. Казалось, ничего не изменилось, но не в душе Сэма.

— Что сделал Лайман? Во что он вляпался? — В его голосе звучала ярость.

— Мы не можем говорить об этом здесь, — ответила Нора.

— Как ты узнала, что я приду сюда? Что заставило тебя ждать меня здесь?

— Я знаю тебя, Сэм, — Нора улыбнулась, — и поняла, что не убедила тебя сегодня утром. Уорден ехал сюда, и я, увидев, что ты покидаешь Маквид с Ферн Долсон, решила присоединиться к нему. — Нора снова коснулась его руки. — Пойдем, а то на нас обратят внимание.

— Плевать. Вы нашли старика?

— Не совсем так.

— Что ты имеешь в виду?

— Сэм, пожалуйста.

— Я хочу знать. Мне нужен прямой ответ.

— Пойдем туда. — Нора указала в сторону небольшого парка, находящегося на другой стороне улицы. — Нам нужно присесть.

Они прошли мимо группки туристов — утомленного на вид полного мужчины с загорелым лицом и следовавших за ним по пятам двух женщин среднего возраста. Шахматисты, мимо которых они прошли, даже не взглянули в их сторону. Нора свернула на узкую дорожку, ее ноги в белых мокасинах ступали совсем беззвучно, совсем не так, как ее туфли на высоких каблуках по улицам Манхэттена.

— Вот вполне подходящее место, — сказал Сэм и указал на скамейку.

— Хорошо, дорогой.

Теперь ее лицо было спокойным. Она порылась в сумочке в поисках сигарет и протянула Сэму зажигалку. Он поднес ей огонь. Ее плечо на секунду прижалось к нему, и ее улыбка дала понять: она помнит все, что помнит он.

— Сэм, дорогой…

— Скажи мне правду, Нора. — Слова Сэма прозвучали почти как мольба. — Я должен определить свое положение во всей этой истории.

— Ты ведь любишь меня, правда, Сэм? — Он не ответил. — Или, как и Лайман, считаешь меня ядом?

— Я вообще не думаю о том, что говорит Лайман. Я думаю о том, что сказала ты. Кого он убил?

— Я не уверена, что он кого-то убил.

— Но ты только что сказала…

— Мне надо было как-то остановить тебя, дорогой. Я ведь в этом тоже замешана, а возможно — и ты. Поверь мне, я знаю, как будет лучше для всех нас.

— Рассказывай все, что знаешь.

— Прямо сейчас?

— Да.

Щелчком пальца она отбросила сигарету в сторону. С консервного завода, из прибрежной части города, донесся длинный гудок, извещающий об окончании рабочей смены.